«Кто дал указание возбуждать дела по любому выкрику в адрес Мандельблита?»

Министр внутренней безопасности направил резкое письмо врио генинспектора полиции генерал-майору Моти Коэну с требованием объяснить, каким образом по малейшей критике в адрес юрисконсульта правительства против людей возбуждались уголовные дела.

Это письмо направлено по следам трех уголовных дел, закрытых прокуратурой. Все три были возбуждены по подозрению в «серьезном домогательстве» («атрада хамура») в адрес Авихая Мандельблита.

Первым был левый активист Орен Симон, задержанный в Петах-Тикве на площади Горен в 2017 году с плакатом, на котором была цитата из книги пророка Исайи: «Как город верный, исполненный правосудия, стал блудницей! Праведность обитала в нем, а ныне – убийцы. Серебро твое стало с примесью, вино твое разбавлено водою. Главы твои – отступники и сообщники воров; все они любят взятки и гонятся за мздою; сироту не судят они справедливо, и тяжба вдовы не доходит до них».

Хотя Симон стоял один, на расстоянии в несколько сотен метров от жилья Мандельблита, его задержали, затем арестовали на сутки. На прошлой неделе он отсудил у полиции (то есть у госбюджета) 30 тысяч шекелей за необоснованный арест.

Двое других подозреваемых, наоборот, критиковали Мандельблита за потакательство антидемократическим устремлениям левого истеблишмента. Больше всего шума наделал случай с пожилой соседкой Мандельблита, которая, увидев, как тот идет в синагогу в сопровождении охранников, сказала ему: «Вся эта история с судами – позор» («Парашат ха-мишпатим буша»). Дело было в субботу, женщина была религиозной, но ее заставили приехать в полицию под угрозой публичного ареста, стали допрашивать и завели уголовное дело по обвинению в «домогательстве с отягчающими обстоятельствами». На еще одного соседа Мандельблита, который выражал недовольство действиями юрисконсульта правительства в присутствии его жены, тоже завели уголовное дело.

Два последних события произошли в начале этого года, и несколько дней назад стало известно о том, что все уголовные дела закрыты. Эти публикации наделали много шума, они активно обсуждались в Кнессете под общим названием «Вся эта история с судами – позор», и министр внутренней безопасности решил вмешаться.

В письме, адресованном полицейской верхушке, он спрашивает, как получилось, что сотрудники полиции раз за разом осуществляли репрессии в отношении граждан, критиковавших Мандельблита, и нарушали их базовое право на свободу слова. Охана требует разъяснить, по чьей конкретно жалобе задерживались эти люди и возбуждались уголовные дела.

Сам Мандельблит утверждал, что не имел никакого касательства ни к жалобам во всех этих случаях, ни к полицейскому расследованию. Этому мало кто поверил, поскольку, как заявил министр внутренней безопасности, «полиция без вызова на вызовы не ездит». Многие стали упрекать юрисконсульта правительства в том, что тот использует всю сосредоточенную в его руках юридическую власть для репрессий против критикующих его на улице прохожих.

Впрочем, сейчас в откровенной войне между чиновным истеблишментом и демократически избранной властью суть дела решается не письмами, а конкретными полномочиями и расстановкой сил. Попытки реформировать юридическую систему, расследовать коррупцию в прокуратуре и судах, блокируются самой юридической системой, которая уже два десятилетия наносит «превентивные удары», фабрикуя уголовные дела на сколь-нибудь угрожающих ей политиков. Кроме того, сейчас на защиту коррумпированной юридической системы встала партия Бени Ганца «Хосен ле-Исраэль», блокирующая все попытки в Кнессете расследовать крайне подозрительные, а иногда и откровенно уголовные деяния некоторых полицейских, прокуроров и судей.

Поэтому письмо Оханы вряд ли произведет большое впечатление на полицейских. Сейчас министр внутренней безопасности фактически лишен влияния на подведомственные ему органы – «Кахоль-лаван» даже блокирует назначение нового генинспектора полиции, пока это ведомство возглавляет Охана.