Куда пойдет арабский и мусульманский мир после сделки между Израилем и ОАЭ?

Соглашение между ОАЭ и Израилем ослабляет усилия палестинцев по созданию собственного государства, но их критика в адрес ОАЭ, стремящейся стать третьей арабской страной после Египта и Иордании, официально признавшей еврейское государство, основана на моральном, а не юридическом требовании.

ОАЭ и Израиль рассматривают свои отношения с США и предполагаемую угрозу со стороны Ирана как более серьезную проблему. Обе страны надеются, что улучшение их отношений сохранит участие США на Ближнем Востоке, особенно с учетом того, что они оказывают давление и на другие государства Персидского залива, которые имеют аналогичные проблемы и взаимодействуют с Израилем (н так, как ОАЭ), чтобы те последовали их примеру.

ОАЭ и Израиль также обеспокоены тем, что возможная победа предполагаемого кандидата от демократов, Джо Байдена, на президентских выборах в США в ноябре этого года, может привести к власти администрацию, более готовую, чем президент Дональд Трамп, пойти навстречу Ирану.

Установление дипломатических отношений укрепляет позиции ОАЭ как одного из важнейших партнеров Вашингтона на Ближнем Востоке и позволяет премьер-министру Израиля Биньямину Нетаньяху утверждать, что его политика в отношении палестинцев не препятствует установлению более широкого мира между еврейским государством и арабскими странами. Нетаньяху, однако, обеспокоен тем, что его аргумент может меньше резонировать с администрацией Байдена, которая могла бы быть менее сочувствующей устремлениям Израиля к суверенитету в некоторых частях Западного берега, а также с теми частями правого крыла в Израиле, которые могут не чувствовать того, что мир с ОАЭ стоит отказа от исторической еврейской земли.

По иронии судьбы, цена приостановки продления суверенитета в обмен на дипломатические отношения с ОАЭ в краткосрочной перспективе избавляет Нетаньяху от ответственности. Нетаньяху пообещал применить суверенитет к частям Западного берега 1 июля, но с тех пор медлил, потому что администрация Трампа, поддерживая этот принцип, выступала против любых реальных шагов на местах. Трамп опасался, что суверенитет вытеснит его способность требовать успеха для его спорного израильско-палестинского мирного плана.

Официальные лица Эмиратов дали ясно понять, что официальное провозглашение суверенитета Израиля над частями Западного берега, захваченными у Иордании во время войны 1967 года, сорвет установление официальных отношений с Израилем. Теперь вопрос заключается в том, воспримут ли ОАЭ эту идею, открыв посольство в Иерусалиме, а не в Тель-Авиве.

Также неясно, что будут делать ОАЭ, а также Иордания и Египет, если и когда Израиль в будущем юридически присоединит земли Западного берега.

Готовность ОАЭ официально признать Израиль стала последним гвоздем в крышку гроба арабской и мусульманской солидарности — всегда сомнительной идеи, которую превзошли твердые интересы государств и их правителей.

Пока Трамп, Нетаньяху и наследный принц ОАЭ Мухаммад бин Зайед вносили последние штрихи в свои согласованные заявления, традиционные союзники Саудовская Аравия и Пакистан были втянуты в растущую ссору из-за Кашмира.

В прошлом году Индия отменила автономию штата Джамму и Кашмир с мусульманским большинством и ввела жесткие репрессии.

Мусульманские страны, во главе с Саудовской Аравией и ОАЭ, как в случае безжалостного преследования тюркских мусульман со стороны Китая, неохотно рискуют своими растущими экономическими и военными связями с Индией, фактически вешая Пакистан на засушку. Два государства Персидского залива, вместо того, чтобы традиционно поддерживать Пакистан, чествовали премьер-министра Индии Нарендру Моди на фоне развития событий в Кашмире.

В ответ Пакистан ударил Саудовскую Аравию, где побольнее.

В редкой публичной критике королевства министр иностранных дел Пакистана Шах Махмуд Куреши предложил Пакистану созвать исламскую конференцию за пределами контролируемой Саудовской Аравией Организации исламского сотрудничества (ОИС) после того, как группа отклонила просьбу Исламабада о встрече по Кашмиру.

Ориентируясь на лидерство Саудовской Аравии и стремясь к мусульманской религиозной мягкой силе, Курейши выступил с угрозой через восемь месяцев после того, как премьер-министр Пакистана Имран Хан под давлением Саудовской Аравии отказался от участия в исламском саммите в Куала-Лумпуре, созванном критиками королевства, включая Катар, Турцию и Иран.

Эр-Рияд опасается, что любой вызов его руководству может спровоцировать требования передать Мекку и Медину панисламскому органу.

Опека и имидж Саудовской Аравии как лидера мусульманского мира — вот что убедило наследного принца Мухаммеда обратиться к Израилю. в первую очередь, чтобы использовать это, а также его приятие диалога с иудейскими и христианскими группами, чтобы поддержать свой запятнанный имидж в Вашингтоне и других западных столицах.

ОАЭ, признавшие Израиль, ставят Эр-Рияд в неловкое положение больше, чем какое-либо другое государство Персидского залива, когда дело доходит до установления отношений с Израилем, и ставит принца Мухаммеда бен Заида на ведущее место. И все это относительно интересов и конкуренции.

И это не имеет ничего общего с арабской или мусульманской солидарностью.