Ришоним — Новости Израиля и мира — Новостной портал rishonim.info Новостной портал rishonim.info последние новости Израиля и мира. Свежие новости политики, общества, спорта, культуры, новости дня о происшествиях. Уведомления от rishonim.info · Новости · Происшествия · Политика — фото и видео материалов — прессы.
06/26/2025 10:06:42
Думаю, мы в этой войне действительно добились максимально возможного успеха. Не только в том смысле, что — процитирую официальную формулировку — «достигнуты все цели, которые Израиль ставил перед собой, планируя данную операцию, и более того», но объективным образом: добиться большего собственными силами Израиль не мог.
Достижение большего потребовало бы от США не одноразовой атаки ядерных объектов Ирана, а готовности ввязаться в большую войну, чреватую сотрясением мировой экономики и труднопредсказуемыми геополитическими последствиями, что явно противоречит устремлениям Белого дома и настроениям американского общества. Сама готовность Дональда Трампа поддержать Израиль была обусловлена тем, что он убедился в возможности осуществить операцию против Ирана без указанных выше последствий. Позволительно предположить, что в отсутствие такой убежденности или, по крайней мере, твердого расчета Белого дома на такой результат мы не увидели бы американской атаки в Фордо, Натанзе и Исфахане, а, возможно, столкнулись бы и с абсолютной решимостью Трампа предотвратить израильскую операцию.
Попробую объяснить.
Со времени обнаружения подземного объекта в Фордо в 2009 году ни один серьезный анализ не строился на предположении о том, что Израиль способен полностью уничтожить объекты иранского ядерного комплекса. Это предположение и прежде было сомнительным в силу рассредоточенности и высокого уровня защищенности иранских ядерных объектов, но завод по обогащению урана в Фордо, тайно построенный на базе КСИР с расположением его основных помещений под защитой 80-метрового слоя скальной породы (не считая собственных железобетонных перекрытий данного объекта), окончательно дезавуировал тезис о возможности полного демонтажа иранского ядерного комплекса силами израильской авиации. С тех пор возможная задача Израиля рассматривалась в таких категориях, как «причинить значительный ущерб», «отбросить назад» и т. п.
Эту задачу было легче решить с максимальным эффектом до того, как Иран завершил в 2012 году установку запланированного числа центрифуг на заводе в Фордо, и правительство Биньямина Нетаниягу действительно планировало в 2010-2012 гг. военную операцию против Ирана. Приготовления к ней, осуществлявшиеся при активном участии министра обороны Эхуда Барака, приобрели в тот период самый конкретный характер, но проведение операции было торпедировано противодействием начальника Генерального штаба Габи Ашкенази, директора Мосада Меира Дагана и директора Шабака Юваля Дискина. Указанные лица исходили из убежденности в том, что АОИ не способна добиться в Иране необходимых Израилю целей, и им удалось подключить Белый дом к своим попыткам сорвать планировавшуюся операцию. В дальнейшем Израиль атаковал завод по обогащению урана в Фордо диверсионными средствами, включая кибератаки, но отмечавшаяся в ряде случаев успешность таковых не помешала Ирану развернуть вблизи указанного объекта зенитно-ракетную батарею С-300 (2016), произвести заполнение газовых центрифуг гексафторидом урана (2019) и расширить производственные помещения завода в Фордо (2020).
Так или иначе, Израиль давно не рассчитывал полностью уничтожить иранский ядерный комплекс собственными средствами, но лишь отбросить иранскую ядерную программу назад, причинив максимально возможный ущерб ее составляющим – с расчетом на то, что это позволит Соединенным Штатам вести дальнейшие переговоры с Ираном по ядерному вопросу с более удобных позиций. Например, основываясь на требовании о полной недопустимости возобновления иранских работ по обогащению урана. Такое требование выдвигается Белым домом в настоящее время, причем президент Трамп заявил сегодня, что США нанесут повторные удары по ядерным объектам Ирана, если тот попытается их восстановить.
Учитывая масштаб ущерба иранскому ядерному комплексу, достигнутого в своей существенной части благодаря решению США атаковать объекты в Фордо, Натанзе и Исфахане четырнадцатью тяжелыми (13,6 тонны) противобункерными бомбами и тремя десятками крылатых ракет, естественно заключить, что применительно к главной, антиядерной, цели завершившейся операции Израилем достигнут максимально возможный результат. Он был бы заметно скромнее, если бы Израиль, во-первых, не добился предварительной договоренности с администрацией Трампа о возможном американском участии в операции против Ирана и, во-вторых, не провел бы начальный девятидневный этап указанной операции с феноменальным успехом. Именно этот успех устранил колебания Трампа в связи с перспективой прямого вмешательства США в израильско-иранский конфликт и нейтрализовал позицию тех кругов в его администрации, которые выступали против подобного вмешательства.
Отмечая достигнутый Израилем оперативный успех, нельзя не восхититься точностью целеуказания его военной разведки, качеством диверсионных операций Мосада, действенностью израильской ПРО и способностью израильских ВВС обеспечить себе абсолютное господство в воздухе над территорией страны, площадь которой в 2,7 раза больше площади Украины (при том, что ближайшая к Израилю точка в Иране удалена почти на тысячу километров от наших границ). Что же до взаимопонимания с администрацией Трампа, то я склонен согласиться с обозревателем 12-го телеканала Амитом Сегалем, по мнению которого успех, достигнутый на этом направлении премьер-министром Нетаниягу и министром стратегического планирования Роном Дермером, является самым выдающимся достижением сионистской дипломатии со времени состоявшегося в 1947 году голосования Генеральной Ассамблеи ООН за создание еврейского государства.
Помимо своей главной задачи, связанной с причинением максимального ущерба иранскому ядерному комплексу, завершившаяся израильская операция была также нацелена на устранение угрозы, связанной с быстрым увеличением иранского арсенала баллистических ракет, с 2500 до 10.000 в течение ближайших нескольких лет. Эта задача также решена, насколько можно судить, с максимальным успехом (множество точных ударов по пусковым установкам и складам иранских ракет, уничтожение большого числа предприятий, производивших комплектующие к ракетам и твердое ракетное топливо).
Но аппетит приходит во время еды, и в период проведения израильской операции многими высказывалась мысль о том, что ее целью должно быть поставлено обрушение хомейнистского режима. Санкционировав нанесение ударов по «символам власти» и объектам внутриполитического подавления в Иране, израильский кабинет обозначил перспективу подобного целеполагания, сделав это успешным средством давления на иранский режим (успешным – уже по факту принятия Тегераном условий прекращения огня в нужный Израилю момент), но не стал объявлять свержение режима целью израильской операции. Теперь это ставится ему в вину, как искренними радетелями добра, уверовавшими в достижимость несбыточных целей, так и откровенными политическими интересантами, не знающими более важной задачи, чем дискредитация правительства Нетаниягу. Используемая в связи с этим риторика достаточно банальна: «нет ничего опаснее, чем оставить в живых раненого льва».
Рассмотрим практический смысл данного тезиса.
Надо думать, «добить раненого льва» не мыслится разумными людьми как уничтожение Ирана или израильская оккупация государства, удаленного от наших границ и превосходящего Израиль в шестьдесят с лишним раз по площади своей территории, и почти на порядок – по численности своего населения. Речь, таким образом, идет о перспективе свержения хомейнистского режима, к которому должно привести длительное военное давление со стороны Израиля.
Действительно, военное поражение правительства всегда наносит ущерб его репутации и в некоторых случаях ведет к массовому выступлению против него граждан данного государства, как это было, к примеру, с началом Первой русской революции на фоне поражений России в ходе русско-японской войны 1904-1905 гг. Однако такой исход всего лишь возможен, он не предрешен. В других случаях результатом многочисленных поражений в войне становится консолидация данного общества перед лицом внешней угрозы, причем правительству терпящего поражения государства бывает обеспечена поддержка не только его прежних сторонников, но и оппозиционных кругов, требовавших ранее смены режима. Что мы наблюдали в конкретном иранском случае?
В отсутствие массовых акций протеста, то ли не вызревших, то ли немедленно пресекавшихся репрессивным аппаратом иранского режима, об умонастроениях внутри этой страны судить достаточно трудно, но мы можем приглядеться к поведению иранской политической эмиграции, деятели которой свободны в своих высказываниях. И вот, что мы наблюдали в минувшие дни.
Историк (исследователь древней и средневековой Персии), политолог и экономист Хомаюн Катузян, убежденный либерал и противник хомейнистского режима, живет в Великобритании. Выступил с истовым призывом к единству всех иранцев, где бы они ни находились, против войны и в защиту Ирана. Кинорежиссер Джафар Панахи, снял получивший известность на Западе фильм «Простая случайность», полностью посвященный теме политических репрессий в Иране и жизни политзаключенных, отсидел шесть лет в иранской тюрьме. После предъявления нового обвинения бежал за границу из-под домашнего ареста, либерал. Обратился к ООН и другим международным инстанциям с требованием осудить нападение на Иран и прекратить войну. Турадж Дарьяи, один из ведущих лидеров иранской политической эмиграции, профессор Калифорнийского университета, руководитель крупнейшего Центра персидских исследований, гражданин США, либерал, бескомпромиссный противник хомейнистского режима. Выступил с серией публикаций, требующих от всех иранцев за рубежом поддержать Иран в его противостоянии Израилю.
Знатоки утверждают, что таких примеров – великое множество. Почти единственным заметным примером противоположного свойства стало выступление Резы Пехлеви, сына последнего шаха, имевшее своим результатом то, что от него отвернулись многие иранские монархисты.
Отмечу попутно, что многими из тех, кто оплакивает отсутствие последовательной израильской ставки на низвержение хомейнистского режима, не осознается элементарное противоречие между двумя декларируемыми ими позициями. Одна из них может быть проиллюстрирована фразой, которую произнес Нетаниягу 17 июня («Две с половиной тысячи лет назад персидский царь Кир Великий освободил евреев, и теперь еврейское государство, возможно, поможет освободиться персидскому народу»), другая предполагает использовать сепаратистские настроения иранских меньшинств, подчеркивая, что собственно персы составляют минимальное большинство (51 процент) населения Ирана. Та часть персидского народа, которая была бы готова воспользоваться при определенных условиях израильскими атаками для открытого выступления против хомейнистского режима, скорее всего, сплотится вокруг него, если израильские удары будут сопровождаться попытками подтолкнуть азербайджанцев, арабов, белуджей, гилянцев, курдов, луров, туркменов и пр. к развалу иранского государства.
Теперь о только что упомянутых определенных условиях — в чем они должны были бы состоять? Очевидно, в израильской готовности продолжать операцию в Иране в течение неопределенно долгого времени. Оставим в стороне вопрос, как это делать, когда США откровенно не заинтересованы в подобном развитии событий и способны в любой момент акцентировать свою незаинтересованность введением временного эмбарго на поставку боеприпасов Израилю. Вообразим, что этой проблемы не существует.
Итак, бить по «символам власти», военным базам, объектам КСИР, формированиям хомейнистского ополчения Басидж и т. п., пока режим не будет ослаблен критическим образом. Эффективность этих мероприятий сомнительна, тогда как цена сохранения постоянного господства в воздухе над огромной и удаленной от наших границ территорией исключительно высока. Каждая секунда израильских действий, связанных с почти постоянным присутствием наших самолетов в воздушном пространстве Ирана, стоит внушительных денег, а ослабить данный формат нельзя, поскольку это немедленно отзовется повышением частоты и плотности иранских ракетных залпов.
Далее, даже постоянное присутствие наших ВВС в воздушном пространстве Ирана, вместе с впечатляющей эффективностью израильской ПРО, не лишили противника возможности нанесения ракетных ударов по нашим городам и стратегическим объектам. Сравнительно высокая точность иранских ракет и, главное, их изрядная разрушительная сила уже привели к тому, что мы остались с единственным работающим НПЗ и столкнулись, пусть с кратковременным, отключением электричества тысячам домохозяйств. Дополнительные успехи иранских атак, случись таковые, заставили бы Израиль взяться за уничтожение основных предприятий нефтегазовой промышленности Ирана, благо те весьма уязвимы, портовых сооружений и других подобных объектов, а это, в свою очередь, подтолкнуло бы Тегеран к реализации оглашавшихся им угроз разрушить международную нефтегазовую инфраструктуру в Персидском заливе и блокировать экспорт углеводородов оттуда через Ормузский пролив.
Вопреки бытующему мнению, воспрепятствовать реализации этих угроз одним только уничтожением иранского ВМФ невозможно. Будем исходить из того, что задача уничтожения иранского флота сравнительно легко разрешима. Но Ормузский пролив – не открытый океан, и там может быть весьма эффективным применение против танкеров таких средств, как базирующиеся на побережье противокорабельные ракеты, безэкипажные катера, управляемые смертниками (или отменными ловкачами) катера с взрывчаткой, ударные БПЛА и т. п. Иначе говоря, гарантированного способа предотвратить блокаду — и даже длительную блокаду — важнейшей артерии мирового нефтегазового трафика, по всей видимости, не существует, а с этим сценарием связаны как опасения США, где Белый дом всегда видит угрозу для себя в резком повышении цен на топливо, так и еще более острые опасения Китая, получающего из стран Персидского залива и Омана половину импортируемой им нефти (по данным за 2023 год, не включающим возможного объема «теневого» китайского импорта собственно иранской нефти).
Как повел бы себя Китай, если бы продолжение израильской операции привело к коллапсу нефтегазовой индустрии в Персидском заливе и прекращению транзита углеводородов оттуда? Тут, как минимум, можно допустить активную поставку Ирану китайского оружия, включая баллистические ракеты с радиусом действия, позволяющим запускать их в Израиль из удаленных восточных районов Ирана. Наконец, с учетом тесных отношений между Китаем и Пакистаном, мы должны отдать дань самой мрачной фантазии и вообразить, хотя бы на миг, такой вариант, как передача пакистанских ядерных боеголовок находящемуся у последней грани отчаяния Тегерану.
В общем, не надо терзаться мучительным образом недобитого льва, когда таким львом является крупная региональная держава. Наши возможности не безграничны, и на данном этапе мы использовали их с максимальной результативностью. Нет, это не волшебная палочка, аннигилировать всех своих врагов мы не можем, но мы могли кардинально повысить уровень своей стратегической безопасности – и сделали это.
