«на правах рекламы»
09.01,2019 16-32
Как, конечно же, помнят знатоки романа «Мастер и Маргарита», председатель акустической комиссии московских театров Аркадий Аполлонович Семплеяров густым баритоном требовал разоблачения фокусов заезжего мага:
«Без этого ваши блестящие номера оставят тягостное впечатление. Зрительская масса требует объяснения».
По большому счету, Аркадий Аполлонович был совершенно прав. Некоторые – пусть даже блестящие – номера оставляют тягостное впечатление, и хотелось бы получить разъяснение с разоблачением.
Долгое время весь мир ставил Израиль в пример, мол, тот никогда не ведет переговоров с террористами. Да ладно?! А как же все эти переговоры с ХАМАСом, хоть и при посредничестве Египта, который выполняет для нашей страны роль фигового листка, потому что мы же переговоров с террористам не ведем, как можно?! Как же чемоданы, набитые катарскими миллионами, которые регулярно поставляются в Газу, какие бы шары с взрывчаткой оттуда ни прилетали и сколько бы ракет по нашей территории ни было выпущено.
Для «зрительской массы» – то есть, для нас с вами – предлагается объяснение, правда, без разоблачения: все это делается ради мира и спокойствия. Каких-то полтора десятка миллионов американских денег, и то не наших, зато тишина! И чтобы не оставалось тягостного впечатления, добавляется, что тишина – это и есть безопасность. Что 500 ракет, выпущенных по территории Израиля – это мир, а шарики со взрывчаткой, запущенные в детские сады – это спокойствие. Просто террористам надо дать еще немножко денег, вот и все. Правда, хороший фокус?
Еще один фокус – пообещать жестко наказать пособников террора, например, не выдавать тела убитых террористов для захоронения. Три года израильское правительство держалось и выполняло собственное постановление: тела террористов из Иерусалима не передаются для захоронения. Дело в том, что каждые похороны «шахида» превращались в восточных районах столицы в антиизраильские демонстрации с подстрекательскими лозунгами и беспорядками. Для того, чтобы этого больше не было, и приняли соответствующее решение.
Почему вдруг именно сейчас срочно понадобилось нарушать собственные обещания – непонятно. И вот в субботу в иерусалимской деревне Джабель Мукабер хоронили Рахмана Абу-Джамаля, смертельно раненого в ходе нападения на полицейский участок «Оз» в районе Армон а-Нацив. 14 ноября прошлого года Рахман Абу-Джамаль перелез через забор полицейского управления, забрался в здание с задней стороны и набросился на полицейских. От ножа Абу-Джамаля двое сотрудников охраны правопорядка получили легкие ранения, но их товарищи захватили террориста и обезвредили. Через неделю он умер от ран.
Семья Абу-Джамаля хорошо известна силам безопасности: на ее руках кровь девяти погибших и нескольких раненых израильтян, они ответственны и за стрельбу в столичной синагоге Хар-Ноф, за автомобильный наезд, совершенный членом семьи, служившим техником Безека, за убийство трех израильтян и другие «подвиги». В общем, без преувеличения можно назвать эту семью «гнездом террористов». С какой целью нужно было возвращать им тело очередного «шахида»? Чего добились этим шагом? О какой тишине и спокойствии может идти речь, если похороны террориста ожидаемо сопровождались подстрекательством и провокацией?
Ответа на этот вопрос нет, так же как нет ответа на многие другие вопросы. Например, почему боевые члены военно-политического кабинета не прислушивались к мнению министра обороны Авигдора Либермана, который возражал против любых уступок террору, будь то перевод катарских денег или же выдача тел террористов их семьям. Почему нынешнее правительство раз за разом капитулирует перед террором вместо того, чтобы с ним бороться. Почему бряцание оружием происходит только на словах, когда общество требует решительных действий.
Впрочем, чего ожидать от правительства, в котором премьер обещает «драматическое» заявление, и вся страна замирает в ожидании – может, что-то судьбоносное? Ну хотя бы на этот раз? Но нет, как и раньше, глава правительства говорит только о себе любимом, о том, как виноваты все вокруг кроме него, повторяя раз за разом, что «ничего нет, потому что ничего не было».
Вот тут он, пожалуй, прав. В нынешней ситуации при нынешнем правительстве ничего нет. И ничего и не было.
