Место, что домом зовется

Материал любезно предоставлен Tablet

В одном из заключительных эпизодов популярного австралийского сериала «Место, что домом зовется» (в другом переводе — «Нет места милее дома родного») Марта Дюссельдорп в роли Сары Нордманн зажигает свечи в шабат. Она благословляет вино и хлеб, передает их по очереди сидящим за столом. Момент примечательный, и не только потому, что Сара, урожденная Бриджетт Адамс, перешла в иудаизм, но и потому, что все ее гости — неевреи. Некоторые — бывшие антисемиты. Сара обнимает каждого и пылко произносит: «Шабат шалом».

Сара — пожалуй, один из самых сложных образов современного телеэкрана: принципиальная, страстная, долготерпеливая и отважная. Она приняла иудаизм, влюбившись в доктора‑еврея во время гражданской войны в Испании, и это решение стоило ей отлучения от католической церкви и последующего разрыва с матерью. Оно стоило ей заключения в Равенсбрюк и нацистских пыток. Однако самое коварное испытание Саре предстоит после Холокоста, когда состоятельный австралийский вдовец приглашает ее поработать медсестрой в его тихом городке в глуши. Здесь она практически ежедневно сталкивается с проявлениями антисемитизма.

Демонстрируют его представители разных слоев общества — от «жаль, что Гитлер вас всех не извел» до великосветского «родиться евреем — само по себе несчастье, но стать евреем по доброй воле — настоящая катастрофа». Ненависть к евреям, равно как и предвзятое отношение к геям, женщинам и чернокожим, пронизывает в фильме все слои австралийского общества. Сара защищает их всех. Сказать, что Сара строго ортодоксальна, нельзя, при этом она горячо предана своей новой вере и ее, как считает Сара, либеральным идеалам. Она выступает против ксенофобов и чаще всего одерживает победу. Случайно столкнувшись с бывшим надзирателем из Равенсбрюка, Сара ищет не примирения, но мести, а когда у нее рождается сын, по ее настоянию ему делают обрезание. По ходу действия у Сары появляются друзья‑евреи, многие из них ортодоксы, и все — благородные.

В «Месте, что домом зовется» (сериал транслирует американский стриминговый сервис Acorn TV) евреи и иудаизм представлены в радужном свете, не менее любовно показан в фильме и Израиль. Сара безоговорочно гордится еврейским государством, защищает его перед критиками и стремится побывать там при первой возможности. Сионизм служит вдохновением для других освободительных движений — в этом уверены и Сара, и часть героев сериала. «Израиль… дает человеку надежду, — делится с Сарой работник‑абориген. — За вами — две тысячи лет, за нами — всего двести… так что может еще и будет свет в конце тоннеля».

Столь позитивное изображение еврейства и Израиля было бы объяснимо, если бы создатели сериала были рьяными евреями или хотя бы евангелическими христианами. Но Бивен Ли, известный активист, выступающий за права геев, написал сценарий сериала, чтобы отдать дань ветеранам Второй мировой, а вовсе не евреям. Марта Дюссельдорп, исполнительница роли Сары, тоже не еврейка. Готовясь к роли, она смотрела документальный фильм «Шоа» французского режиссера Клода Ланцмана, посещала сиднейский Музей Холокоста, общалась с неевреем, принявшим иудаизм. «Сара вовсе не считает себя жертвой, — пояснила Марта. — Она старается… быть оптимисткой, делать людям добро». У продюсеров фильма еврейских корней тоже не обнаружено.

При этом не так‑то просто найти американский сериал, в котором евреи не играли бы значительную, если не главную роль. В американской телепродукции много лет изобиловали еврейские персонажи — начиная от звезд «Роды»  и «Сайнфелда» , по всей вероятности, евреев, до героев сериалов «Умерь свой энтузиазм»  и «Удивительная миссис Мейзел» , евреев до мозга костей. Переход от неявных к ослепительно ярким еврейским персонажам, несомненно, отражает не только растущий успех и благополучие евреев в индустрии развлечений, но и их ощущение своей идентичности. Иудаизм для них, похоже, источник не столько гордости и жизненных ценностей, сколько национальных заморочек, психологической хрупкости и экзистенциальной тревоги — не так религия, как синдром. Вдобавок забавный и прекрасный объект для насмешек: бесконечная еврейская шутка.

«Бар мицва Донни», новая комедия Amazon Prime, претендует на звание «самого похабного еврейского фильма в истории». Другие сериалы — «Неортодоксальная», «Наши парни» — вообще отказываются от юмора и показывают иудаизм, полный расизма, антифеминизма, жестокости, насилия, наконец. Израиль в них изображен как государство в лучшем случае бессердечное, в худшем — проникнутое злобой. Эти темы сопрягаются и в «Мессии», постановке Netflix, перебравшей едва ли не все антисемитские шаблоны: от злодеев из ЦАХАЛа, которые пытают христоподобного героя и его безоружных палестинских последователей, до сотрудников израильской службы безопасности, намеренных его убить.

«Наших парней» и «Неортодоксальную» сняли евреи, а вот сценарий «Мессии» написал католик из Австралии. И это примечательно, поскольку Австралия — одна из немногих стран в мире, где мог появиться такой сериал, как «Место, что домом зовется». Австралию не отягощает антисемитский багаж Европы, нет в ней и американских евреев, готовых высмеивать или разить свое наследие, поэтому австралийским продюсерам ничто не мешает показывать евреев, преданных традиции и вере. Для них Израиль — все еще благо.

И дружелюбие это распространяется не только на иудаизм, но и на религию в целом. В «Месте, что домом зовется», саге о жизни семейства из высшего общества (как «Династия», «Аббатство Даунтон», «Даллас»), небывало много места уделено религии. Здесь католики столь же тверды в вере, сколь и члены англиканской церкви — АЦ, как они любовно ее называют. «Что бы мы делали без молитвы, кто бы ни был наш Бог?» — спрашивает протестантка Дорис, подруга Сары, после похорон их общего друга. Сара в ответ цитирует на иврите 23‑й псалом, «вешавти бевейт А‑дойной леорех ямим», и Дорис заключает: «Во имя Отца, Сына и Святого Духа, во веки веков, аминь».

Возможно, это отсылка к началу 1950‑х годов, времени, в котором разворачивается действие сериала, когда австралийцы, вероятно, были более религиозны. При этом «Аббатство Даунтон» (Англия, 1920‑е годы) совершенно секуляризовано: его консультантам‑историкам было велено «не касаться религии». В то время, когда священников на экране чаще изображают педофилами, чем примерами для подражания, а ревностных христиан непременно фанатиками, «Место, что домом зовется» — ода благочестию.

И зрителям это нравится. Сперва авторы выпустили всего два сезона сериала, но по требованиям телезрителей сняли еще пять. Фильм четырежды завоевал все австралийские телевизионные награды, в том числе за лучший сериал.

«Шабат шалом», — отвечают гости Саре в том заключительном эпизоде. Она одержала победу над невежеством, ненавистью и геноцидом. Но одержала ее и религия, в особенности иудаизм. «Место, что домом зовется» доказывает: для высоких рейтингов вовсе необязательно порицать или высмеивать евреев, Б‑га и Израиль. Быть может, чтобы фильм стал хитом, их, напротив, следует показать в благожелательном, даже героическом плане.

Оригинальная публикация