«Переступи черту». Продолжение 9 ЧАСТЬ 3

01/26/2021  16:28:38

01/22/2021  14:25:55

Продолжаем публиковать новую повесть Михаила Кербеля «Переступи черту».

В данный момент автор проживает в Канаде. Но события в повести разворачиваются во многих республиках бывшего Советского Союза до и после крушения СССР.
Михаил — практикующий адвокат по уголовным и гражданским делам, не понаслышке знающий то, о чем он пишет.
Судьба адвоката — это судьба человека, избравшего целью своей жизни — помогать людям, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию.
И, как мы увидим, герой Михаила Кербеля не изменяет этой цели до последней страницы, которой заканчивается эта повесть.

(Редакция сайта «Ришоним»)

Все права защищены 

Начало

Продолжение 1

Продолжение 2

Продолжение 3

Продолжение 4

Продолжение 5

Продолжение 6

Продолжение 7

Продолжение 8

 

Интервью в Детройте

           А весной следующего  года, наконец, пришло  приглашение Марку пройти интервью в Канадском консульстве  в Детройте для получения постоянного вида на жительство в Канаде. Завершающий этап эмиграции.

В Детройте потому что, у юриста Розенфельда был дружбан – консул Рич – и, как уверял юрист, интервью будет пустой формальностью — поговорив с Марком пару минут о природе и погоде,  Рич вынесет положительное решение. Кроме того, поскольку Марк шел по категории бизнесмен, работающий на самого себя, он имел право на переводчика.  Учитывая, что поддержать его в Детройт приехал Игорь,  нисколько не волнуясь, Марк ранним весенним утром вошел в здание консулата.

В приемной, встретившись с Игорем и оживленно беседуя, стали ждать вызова к консулу. Так совпало, что из пяти  претендентов на статус постоянного жителя страны Кленового листа, проходивших интервью в этот день, четверо, включая Марка, были россиянами. И все они по очереди были вызваны перед ним, так что, наблюдая их грустные лица после прохождения интервью, он понимал, земляки его не прошли.

Последний из них – огромный широкоплечий мужик с русой бородой,  после интервью выскочил в приемную, как ошпаренный, с багровым лицом и разразился отборным матом в адрес какой-то «крысы».  Его брань явно свидетельствовала о том, что шлагбаум на пути в страну кленового листа перед ним  опустил  не консул Рич, а какая-то женщина.

Услышав это, Марк бросился  к секретарю приемной:

—   Простите, а разве консул Рич сегодня не принимает?

—   Консул Рич заболел, и сегодня принимает миссис Лопес.

Вот это да. Как обухом по голове!  Но это был только первый удар.

Второй он получил через пять минут, когда, войдя в кабинет консула со своим переводчиком, заявившим, что Марк  немного говорит по-английски, но понимает не всё,  услышал ее жесткий голос:

—  Господин переводчик! Если ваш клиент претендует на получение постоянного вида на жительство в Канаду, он должен и говорить и понимать. And you – back off!

Добавить к этой тираде нездорово- серое, узкое лицо миссис Лопес, длинный остренький с горбинкой носик, ее маленькие черные, как  бусинки, злые глазки, взгляд, не предвещавший ничего хорошего (крыска, как сказал бородач,  да и только), и можно представить, что Марк испытал в тот момент, когда переступил порог ее кабинета.

И вот он перед ней один. И чувствует себя абсолютно голым. Беспомощным и голым. С  ужасом осознаёт, что сейчас в один миг рухнет вся уже такая налаженная жизнь его семьи в Канаде: Лиза — в канадской школе и вне её, как рыба в воде; Таня устроилась на работу в аптеку в Торонто; появилась работа и у жены. И все из-за того, что  сейчас он  из- за недостатка английского провалит такой важный экзамен?

Конечно, был стресс. Невероятный стресс. Потому что, вдруг,  из самых потаённых уголков  памяти один за другим поползли такие английские слова и фразы, которые он ни за что бы не вспомнил в нормальной обстановке. Как говорят: вспомнил то, что даже не знал.

Слава богу,  интервью началось с простых вопросов: где родился, где учился …  Потом сложнее. Надо было рассказать об адвокатуре и о всех бизнесах, которыми занимался в России. Пар струился с головы Марка, которую еще в армии предательски покинули кудрявые волосы. Крайним напряжением, медленно, но упорно, используя только три времени глагола: настоящее, прошедшее и будущее, он доставал и складывал английские слова в фразы. Коряво, неправильно, помогая себе жестами и мимикой.

Старание понять и ответить фонтанировало из него так сильно, что этот поток захватил и увлек неприступную миссис Лопес. Она невольно даже пыталась помогать Марку донести до нее какие-то неведомые ей вещи. О том, как «выбивал» в Министерстве наряды на полиэтилен, а потом  в Уфе  — вагоны для кооператива «Пласт».  Об адвокатуре. О «Примо кофе», «Главснабе» и «Курскопте».

И в какой-то момент Марк почувствовал, настроение консула изменилось. В ее черных бусинках-глазках читалась симпатия и одобрение.

—   ОК,  Марк, — сказала она после более, чем двухчасовой беседы, – Последний вопрос: чем вы собираетесь заниматься в Канаде?

А вот к этому он был готов, предупрежденный Розенфельдом заранее,  и свой первый маленький заученный наизусть спич по-английски выдал без запинки.

— Я юрист и бизнесмен. В настоящее время немало американских и канадских деловых людей интересуются рынком развивающейся России, где прибыль гораздо выше, чем у них дома. Но они не знают ни гражданского, ни уголовного, ни таможенного законодательства России. Не знают ни форм предприятий, ни различных подводных камней, ожидающих их на пути к успеху в российском бизнесе.  Поэтому я надеюсь, что открыв в Торонто юридическую консалтинговую фирму, оказывающую подобного рода услуги,  работой я буду обеспечен.

Реакция консула поразила – она чуть не захлопала в ладоши:

—   Отличная идея! А то тут перед вами  было несколько русских парней, так они все, как по команде,  собрались открывать магазины русских продуктов!  У нас что, в Канаде, своих продуктов не хватает? Или они хуже русских?  Ладно, ваше интервью окончено. Можете идти.

—     Простите, миссис Лопес, я могу узнать результат?

—     Я не имею права говорить его вам сейчас. Но…  Утверждение, что вы  найдёте себя в Канаде –  не лишено оснований.

Словно взмахом волшебной палочки Марка вынесло в приемную где, сияя каждой клеточкой своего лица, он крепко обнял Игоря, только сейчас заметив на своём новом фирменном костюме (сквозь майку, рубашку и пиджак) проступившие огромные темные пятна пота.

 

И снова Минск

        После этого интервью пришлось ждать еще добрых шесть месяцев, пока пришел вид на  жительство в Канаде.

А в это время жизнь в Росии бурлила, как уха в рыбацком котле.

На должность губернатора Курской области взлетел Александр Руцкой.

Лётчик и боевой генерал, прошедший плен в Афганистане, ураганом пронесшийся с избирательной кампанией по области, завоевав большинство голосов.

Экономическая ситуация Курской области обострялась с каждым днём. Налоги собирались с невероятным трудом. А  колхозы вообще не имели денег, чтоб их платить.

Тяжелые испытания выпали и на долю их фирмы «Курскопт». Оптовая торговля продуктами в Курске постепенно сходила на нет. В город пришли крупные игроки, конкурировать с которыми возможности не было.

Вот тут-то у Саши, Игоря и Марка и появилась идея:  колхозы не имеют денег, но у них есть пшеница. Почему бы не взять её у них, реализовать,  а из полученных денег, и налоги за крестьян  заплатить, и себе кое-что заработать.

Обратились с предложением к новому губернатору. Тот сразу оценил эту идею, и с его благословения появилась компания «Курскпродукт».

Вскоре они  познакомились с бизнесменом из Минска Владимиром Соловьевым, имевшим связи в Беларуси, постоянно нуждавшейся в зерне.

Руководство проектом возглавил Саша Моторный, а политические и юридические аспекты легли на Марка. Были заключены договоры с Соловьевым, как с посредником, и вскоре ручеек курского зерна заструился в сторону элеваторов последней братской республики бывшего Советского Союза

Сначала всё шло, как по маслу. Из Курска бесперебойно  текло  зерно. Соловьев бесперебойно платил деньги. И вдруг — стоп. Платежи прекратились. Зависла огромная сумма долга, и сложная задача его вернуть легла на плечи Марка.

К этому времени у них с Соловьевым сложились почти дружеские отношения: Соловьёв всегда встречал Марка на вокзале, принимал, как дорогого гостя у себя дома, не позволяя ему останавливаться в гостиннице. И поэтому у Марка даже мысли не было  подавать на него в суд или использовать какие-то незаконные методы возврата денег.

Единственное, что он мог сделать:  поставить стул рядом с креслом Соловьёва в кабинете офиса и с утра до вечера убеждать того вернуть деньги. Когда терпение Соловьёва заканчивалось, он вручал Марку платежку с какой-то частью долга  и тот на неделю оставлял его в покое, возвращаяь в Москву. А через неделю приезжал снова.

Однажды во время этого «великого сидения» Марку случайно пришлось присутствовать на совещании Соловьёва с несколькими председателями колхозов.  Незадолго до этого Соловьев договорился о кредите в банке «Приват» на получение 20 комбайнов «Бизон», производимых в Польше.  На совещании обсуждали, в какие колхозы пойдут работать комбайны, и что можно на этом заработать.

После совещания все кроме Марка вышли на улицу,  и на столе оказались расчеты будущего проекта. Даже не будучи специалистом, оценил: заработать можно очень и очень неплохо. Кроме того, за эти дни он впитал немало информации о состоянии сельского хозяйства в Беларуси, урожайности и сроках уборки.

Когда Соловьев один вернулся в кабинет, Марк поинтересовался:

—   Владимир Григорьевич, верно что уборка в Беларуси всего три недели, да и то в августе?

—   Верно.

—   А правда, что средняя урожайность пшеницы у вас около 20 центнеров с гектара?

—   Правда.

—   А Вы знаете, что в России, в Краснодарском крае, уборка начинается  на два месяца раньше, в июне, и что урожайность там до 70 центнеров с гектара?

—   Ну, в общем, да…

—    А почему бы до того, как ваши комбайны начнут работать в Беларуси, не использовать их целых два месяца на уборке урожая на Кубани и не взять вместо денег пшеницу, которой у вас так не хватает? Представьте, сколько дополнительно можно заработать!

Соловьёв вспыхнул , как спичка.

—    Слушай,  Марк, а идея-то неплоха! Ты ведь юрист. Вот наш контракт с польским заводом «Бизон». Просмотри, может посоветуешь что дельное.

Уже через несколько часов изучения контракта Марк показал Соловьеву ряд совершенно невыгодных для него пунктов,  составленных в пользу завода.

—    Контракт нужно менять, вернее, существенно исправить. Если хотите, я готов поехать  с вами в Польшу и попробовать убедить руководство завода.

Уговаривать Соловьёва не пришлось, и через пару дней они уже мчались на его «Волге» в сторону польской границы.

Директор завода «Бизон» принял своих будущих партнёров  гостеприимно. И Марку удалось убедить его  изменить многие пункты контракта  в пользу Соловьева  Но в то же время он обеспечил и  гораздо большую защищенность интересов завода «Бизон», детально разъяснив это директору завода.   Тот был в восторге и с явным удовольствием подписал новый вариант контракта. Более того, он пригласил их с Соловьевым «обмыть» сделку в шикарном охотничьем домике посреди векового леса, где ожидалось присутствие самого министра сельского хозяйства Польши.

На этом банкете рядом с Марком случайно оказался бывший полковник украинской армии, а ныне сотрудник Харьковской корпорации «Агроинкор» Николай Кожевник.

За ужином он поведал, что «Агроинкор» еще два года назад взял в лизинг 200 «Бизонов» и успешно работает с ними на Украине, а Николай здесь потому, что занимается отправкой в Харьков запасных частей.

Когда, основательно подвыпив, Кожевник узнал о намерении Марка поработать с «Бизонами» в Краснодарском крае, он заплетающимся языком заявил:

—  Не думаю, что у вас с белорусами что-то получится. Если что, приезжайте к нам в Харьков. Помощь я вам обеспечу, — и оставил свой телефон.

Честно говоря,  предложение нетрезвого технического клерка в одно ухо влетело, а из другого вылетело. Но, видать, не навсегда. Потому что когда вскоре выяснилось, что белорусский  банк в последнюю минуту отказал Соловьеву в кредите на лизинг, и сотрудничество с ним сорвалось,  Марк тут же вспомнил о Николае Кожевнике и его предложении.

За эти годы все их бизнесы в Москве и Курске по разным причинам уже почти свернулись: кофейные машины в «Примо кофе» отслужили свой срок, доходы от ресторана «Династия» ползли вниз, а «Курскпродукт» заканчивал платить налоги  за колхозы.

Что делать дальше? Как содержать семьи, надеющиеся только на них?  Как выживать? Эти вопросы не давали спать сложившемуся партнёрству: Игорю,  Джонстону,  Марку и Саше Моторному.

Спасти их мог только новый бизнес, и найти его необходимо было срочно.

Поэтому  Марк   решил воспользоваться предложением Кожевника и попытать счастья в Харькове, где госпожа Удача была его неизменной спутницей еще во времена поступления в юридический институт. Черта проведена. Вперёд!

 

 

БИТВА ЗА НОВЫЙ БИЗНЕС          

Краснодар

         Конечно, уверенности в том, что в отличие от уже хорошо знакомого ему Соловьева, незнакомый руководитель Харьковской корпорации «Агроинкор» согласится отправить комбайны на работу в другую страну, у Марка не было.

И поэтому, входя в шикарный кабинет президента фирмы, был внутренне готов к отказу. Помощь Кожевника свелась к тому, что он загодя рассказал шефу о самой идее и договорился о дате встречи с ним.

Из-за стола навстречу Марку поднялся приятной наружности русоволосый мужчина лет 50-ти, в модном костюме, рубашке и галстуке. Крепкое рукопожатие и искренность его улыбки были вдвойне приятны, поскольку на такой радушный приём Марк вовсе не рассчитывал. Уже с начала диалога он почувствовал в собеседнике настоящего бизнесмена, схватывющего на лету суть идеи.

Совершенно неожиданно тот протянул Марку несколько листов бумаги с расчетами, в которых красным цветом была выделена совсем неплохая прибыль корпорации «Агроинкор» в случае использования комбайнов в Краснодарском крае.

— После сообщения Кожевника о вашем приезде, — сказал хозяин кабинета, — мы проделали небольшую аналитическую работу. Посмотрите. А поскольку наш общий успех зависит от того, какой объем работы для «Бизонов» вы сумеете обеспечить и какое количество зерна мы с вами сможем получить в качестве оплаты, не теряйте времени: поезжайте в Краснодар. И поскорее возвращайтесь с договорами о намерениях, из которых мы увидим, насколько реален ваш проект и вся наша совместная деятельность. В случае успеха ДВАДЦАТЬ  «Бизонов» я вам гарантирую.

Покидая кабинет, Марк всё ещё не  верил, что прозвучавшее обещание президента «Агроинкора» было реально. Душа пела так громко, что секретарша в приемной тоже услышала эту песню и понимающе улыбнулась.

Кожевник и Марк весело поужинали в привокзальном ресторане, и через час  он уже засыпал под стук колес поезда, уносившего его в Краснодар. Там он намеревался встретиться с Валерой Бондарем, которого рекомендовал приятель Валеры и старый знакомый Марка по Железногорскому райпо Володя Лакин. Узнав об идее открыть бизнес в Краснодаре, Лакин и посоветовал обратиться к Бондарю, давно живущему и работавшему на Кубани.

Приехав утром, Марк устроился в гостинице «Краснодар» на центральной улице города. С Валерием – высоким, крупным и симпатичным мужчиной лет 30-ти бывшим десантником, а теперь бизнесменом в городе Крымск — они сразу нашли общий язык. Оказалось, что идея привезти импортные комбайны в Краснодарский край — актуальна, как никогда: уборочная техника в агрофирмах края находилась в плачевном состоянии. Не было денег на ремонт. Не было денег на запчасти. Не было денег на топливо для комбайнов. Нечем было платить комбайнерам. Не… не… не… Всё – не…

— Я познакомлю тебя с Татьяной Алексеевной, юристом Администрации края, — сказал Валера. – Думаю, она и будет той первой ступенькой лестницы, по которой тебе надо подняться до самой вершины… вплоть до губернатора — батьки Кононенко.  Хотя, честно говоря… шансов у тебя немного. Батько – небожитель. И кроме того, коммунист и антисемит №1.  А без его одобрения чужаку о бизнесе на Кубани можно и не мечтать.

«Гм. Хорошенькое начало. Коммунист и антисемит в одном лице. И такое лицо надо убедить дать дорогу моему проекту?  Вот это вызов! Ну что ж, попытка – не пытка», —  размышлял Марк, прощаясь с Валерой.

На следующий день они втроем встретились в ресторане. Татьяна Алексеевна, миловидная с мягким приятным голосом блондинка лет на десять старше Марка, немногословная, с лучистыми серыми глазами, идею одобрила и, взяв номер телефона, пообещала перезвонить утром, предупредив, чтоб он был готов прийти в Администрацию края в любое время.

Её звонок раздался ровно в 9-15 утра.

—  Доброе утро, Марк Захарович! Можете подойти через 15 минут? Начальник сельхозуправления Николай Шарко вас ждет.

Ровно через 15 минут Марк входил в кабинет Шарко. Татьяна Алексеевна тоже была там.

Огромный суровый мужик, даже не поздоровавшись и не тратя времени на знакомство, подвел к карте Краснодарского края и, предложив записывать, показал сразу с десяток районов, где они могут начать работать с комбайнами «Бизон».

—   Поезжай к начальникам сельхозуправлений этих районов. Скажешь, что ОТ МЕНЯ. — коротко изрек Шарко.

 

Выйдя из кабинета вместе с Татьяной Алексеевной, Марк искренне рассыпался словами  благодарности, полагая, что уж теперь-то успех проекта у него в кармане.

—  Не спешите радоваться, – с улыбкой произнесла она, — вы преодолели лишь первый километр дистанции. Марафонской дистанции, учтите. И успех теперь будет зависить от председателей колхозов, чей урожай вы хотите убирать. Кубанцы – люди особые, чужаков не жалуют. Каждый в своём колхозе царь и бог. И если вам удастся найти с ними общий язык, можете вешать себе на грудь медаль, а то и орден. А последнее слово – решение губернатора, батьки Кононенко. Так что, могу только пожелать удачи в вашем добром, но уж очень непростом начинании!

—  Татьяна Алексеевна, я уже второй раз слышу, что «легче верблюду пролезть в игольное ушко», чем встретиться с губернатором края и получить от него «добро».  У меня в крае — никого нет. Вы  у меня — одна на всю бескрайнюю Кубань. Выручайте. Мы уже вместе сказали «А».  Давайте не обидим молчанием и «Б»!

— Ладно, — улыбнулась юрист, — постараюсь организовать вам ещё и встречу с зам. главы правительства края по сельскому хозяйству Иваном Витренко. Если и его заинтересовать удастся, возможность попасть к губернатору станет более реальной.  Тот к мнению Ивана Мироновича прислушивается.

«Ну что ж, тогда вперёд! Цель — есть, и важнее её ничего нет и быть не может. Теперь всё зависит только от меня», — и Марк без оглядки ринулся в новое дело.

В  течение месяца, последовавшего за этим разговором, он пропахал тысячи и тысячи километров по Краснодарскому краю, размером не уступающему крупнейшим странам Европы. Перед этим по рекомендации того же Валеры нанял водителем Дмитрича, бывшего командира небольшой воинской части. Тот хоть и был постарше Марка, но крупнее и сильнее физически. Загорелое, исчерченное морщинами лицо. Военная закалка. На военную пенсию прожить не получалось, и дополнительным заработком Дмитрич дорожил по-настоящему.

Им предстоял воистину тяжелый автомобильный марафон, в котором было не до красот золотых полей юга России. Жара – плюс 35-37 градусов в тени. Машина раскалялась так, что работа сталеваром у пышащей жаром доменной печи уже  не показалась бы проблемой. Не помогали и открытые окна. Иногда пролетали по 800 километров в день. Перекусывали всухомятку и на ходу. Случалось проводить в машине и день, и ночь, смывая утром грязь и пот с лица водою, купленной на заправках. Поражался нечеловеческой выносливости Дмитрича (самому удавалось хоть несколько часов подремать на заднем сиденьи).

Марк встречался с чиновниками в районах, а уж те давали координаты председателей агрофирм, которым могли понадобиться комбайны. Пришлось напрячь все свои способности убеждать людей, как раньше судей в уголовных процессах, чтобы уговорить руководителей хозяйств заключить договоры на уборку урожая. Не раз  вспоминались слова Татьяны Алексеевны: «Кубанцы – люди особые, чужаков не жалуют. Каждый в своём колхозе царь и бог». Частенько выручало знание украинского языка – на Кубани многие «балакають», а также  умение пить водку с ними наравне («хто не пье, той або больный, або падлюка»).

Единственный перерыв в этом марафоне он сделал, когда получил сообщение о том, что встреча с зам.председателя правительства края Витренко подготовлена. Иван Миронович не пожалел потратить на их беседу несколько часов. В целом его заключение было положительным, но когда Марк спросил о перспективе попасть на прием к губернатору, Витренко с улыбкой пожал плечами.

—   Не простой вопрос, Марк Захарович. Подумаем, как и когда это можно устроить. А пока удвойте свои усилия по обеспечению ваших комбайнов фронтом работ. Удачи!

 

Харьков — Белгород

     Наглотавшись пыли и прочесав пол края по знойным дорогам Кубани, Марк счастливый и удовлетворенный возвращался в Харьков с пачкой не только договоров о намерениях, но и с несколькими уже заключенными контрактами: заходи и работай хоть завтра.

В полной уверенности, что новый бизнес уже в кармане, по прилёту он сразу же направился в кабинет президента «Агроинкора». Приветливо улыбнулась уже хорошо знакомая секретарша и по селектору предупредила президента фирмы о его прибытии.

Переступив порог кабинета, Марк замер, превратившись в ледяной столб:  кресло президента оккупировал абсолютно другой человек.

Крупный, смуглый, в простеньком, помятом, мешковато сидевшем сереньком пиджачке мужик лет пятидесяти пяти с тяжелым, недоверчивым взглядом карих глаз. Даже внешне — полная противоположность предыдущему.

—   А где…? – ошеломленно, даже забыв поздороваться,  начал Марк, имея ввиду прежнего хозяина кабинета.

— А он теперь заместитель мэра города, — перехватил мысль новый президент корпорации и представился, — меня зовут Григорий Иванович Кулик. Я слышал о вас и о вашей задумке. Смотрел рассчеты.  Да, мы буквально на днях получаем новые «Бизоны» из Польши. Но, честно говоря, лично мне кажется, что осуществление вашего проекта — из области фантастики. Как вы себе представляете отправку 20-ти комбайнов в другую страну под чужую юрисдикцию через таможенную границу? Да одной таможенной пошлины десятки тысяч долларов заплатить придется. У нас на это денег нет.

— Таможенной пошлины можно избежать. Мы создадим совместное российско-украинское предприятие и внесем комбайны в уставный капитал, а он пошлиной не облагается. – наконец,  опомнился Марк.

—  Хорошо говорить. Комбайны будут на территории России, фирма — под российским законодательством, и мы никак не сможем влиять на ситуацию. А если вы не обеспечите фронт работ? А если вам не отдадут заработанное зерно, вы ведь за зерно работать собираетесь?

—  Григорий Иванович, вот контракты, где работы хватит не только на двадцать, но и на тридцать комбайнов.

— А безопасность? Нет, всё это слишком рискованно. Короче, я должен обсудить это с советом директоров. Приходите  через неделю. Мы сообщим о принятом решении

Через неделю? Ну уж нет. И Марк засел в офисе «Агроинкора»,  как когда-то в конторе Соловьёва: с утра до вечера. Первая удача явилась ему в лице величественно-красивой женщины Натальи Александровны – супруги бывшего президента фирмы,  занимавшей сейчас должность вице-президента по экономике. Поскольку, к  радости Марка, она полностью разделяла прогрессивные взгляды своего мужа, найти общий язык им было не сложно.

Более того, она познакомила Марка с остальными членами совета директоров. И с каждым из них в отдельности ( и не один раз) пришлось провести немало времени ( иногда в кабинетах, иногда в ресторанах), убеждая в очевидном: убирая урожай только  в Харьковской области, их фирма никогда такой большой прибыли не получит.

Постепенно мнение Совета директоров развернулось в нужную сторону. Почувствовав  это и понимая, что Кулик тоже в курсе,  Марк рискнул снова его побеспокоить. Разговор был долгим. И в конце концов, тот выдавил:

—  Ладно, Марк Захарович. Кати-ка ты в Белгород. Ты ведь хочешь создавать бизнес в России, а наш сосед, губернатор Белгородской области Евгений Степанович Савко, там — уважаемый человек. Сумеешь убедить его стать нашим партнером, так и быть: создаём совместное предприятие.

Чёрт! И снова задание, приступить к которому Марк даже не представлял с какого конца.

Но потом вспомнил, что Валера Бондарь упоминал, что когда-то окончил институт в Белгороде. Может быть у него есть знакомые в этом городе? И действительно,  товарищ  Валерия оказался сыном человека, спонсировавшего избирательную кампаниию губернатора.  Марк помчался в Белгород, всего час езды.

Встретившись с другом Валерия, узнал, что его отец – в инфекционной больнице, проникнуть к нему невозможно. На входе-выходе охранники в черной форме.

Что делать? Комбайны вот-вот прибудут в Харьков из Польши. И если их разгрузят с железнодорожных платформ на землю — прощай мечта о новом бизнесе.

Пришлось вспомнить детство: вместе с белгородским товарищем Бондаря, помогая друг другу, с большим трудом преодолели высокий больничный забор и проскользнули мимо охраны. И вот они в палате. Тысячу раз извинившись, эмоционально и в красках Марк рассказал о проблеме и срочности её решения. Друг губернатора тут же набрал того по телефону и попросил принять Марка незамедлительно.

Когда, с трудом преодолев еще раз больничный забор, Марк примчался в приемную губернатора, первое что увидел, это округлившиеся от негодования глаза секретарши:

—   Евгений Иванович ждет вас уже целых 10 минут!!!

В кабинете Марка встретил небольшого роста седоватый мужчина с властным и пытливым взглядом карих глаз. Не теряя ни минуты на знакомство, он устроил такой жесткий экзамен по будущему проекту, что Марк невольно вспомнил свой экзамен по истории СССР при поступлении в юридический институт. 100 вопросов один за другим и 100 ответов в таком же темпе. Слава богу, что нужная информация уже вошла  в его голову и во время холодного сидения в Минске, и во время горячего тура по Краснодарскому краю.

Через час такого экзамена Савко удовлетворенно кивнул и заключил:

—   Ладно. Даю добро. Скажите секретарше, чтоб набрала мне Харьков.

— Спасибо, Евгений Иванович! Вам не придётся жалеть о принятом решении.

Счастливый и окрыленный он помчался обратно в Харьков, надеясь, что теперь-то президенту «Агроинкора» сказать будет нечего. Перед его внутренним взором проносились небесно-голубые «Бизоны», рассекающие  золотые волны пшеницы на необъятных просторах  Кубани.

Как же он ошибался! Как же плохо знал Кулика! Тот, как древнегреческий царь Еврисфей, уже готовил  новое задание, да такое, что предыдущее, по сравнению с этим, пустяком показалось.

 

Проникновение на строго охраняемый объект

     Первое, о чем услышал Марк от Натальи Александровеы, лишь переступив порог «Агроинкора», это то, что комбайны из Польши уже в Харькове. Только что прибыли. Стоят, голубые красавцы, на железнодорожных платформах и ждут команды  на разгрузку. И 20 из них (как ему хотелось думать) изнывают от желания поскорей  умчаться в мечтающие о них поля Краснодарского края.

«Успел!» — подумал Марк, радостно открывая дверь в кабинет Кулика и так же радостно протягивая ему руку для приветствия.

—  Ну, Григорий Иванович, все вопросы с Белгородским губернатором решены. Комбайны – на «стапелях», и после подписания нашего договора могут «отплывать» в сторону Кубани. Регистрируем совместное предприятие, подписываем договор, и я приглашаю весь совет директоров отметить событие в ресторане «Харьков». Идёт? – одним духом выпалил он.

Ещё не успев закончить фразу, Марк вдруг  упёрся в глухую тёмную стену тяжёлого взгляда карих глаз нового президента «Агроинкора». Тот явно не разделял ни его радости, ни его энтузиазма.

—   Пока… никто… никуда… не идёт, Марк Захарович. — как всегда, низким ворчащим голосом произнес Кулик, — я вот о чём подумал. Белгород – Белгородом. Но комбайны-то вы хотите отправить в Краснодар. А там все будет зависеть от местной власти. Я тут поговорил со своим другом Николем Науменко, которого  планировал назначить директором нашего совместного предприятия. Он всю жизнь живет и работает в Краснодаре. И Николай подтвердил:  без одобрения Краснодарского губернатора Кононенко там травинка не вырастет. Короче, мне нужно, чтобы лично губернатор края позвонил мне и предоставил гарантии того, что программе Бизон-Краснодар будет дана зеленая улица. И, кроме того, должен быть принят специальный ЗАКОН правительства края, обеспечивающий нам полную поддержку властей!  Так что лети-ка ты, дружок, в Краснодар. Да поторопись: я держать комбайны на платформах более трёх дней не могу. Платить штраф за просрочку разгрузки не собираюсь!

Марк застыл. Только что сердце разрывалось от счастья. Ведь так лихо за один день  удалось встретиться с губернатором в Белгороде, убедив его создать совместное предприятие. И что, зря старался?!  Теперь нужно еще и краснодарского губернатора заставить сделать звонок Кулику с гарантиями и обещанием СПЕЦИАЛЬНОГО ЗАКОНА?!

Вспомнились слова Валеры Бондаря: «Губернатор Краснодарского края – небожитель. И кроме того, коммунист и антисемит №1.»   А это означало, что шансов влёт попасть к нему на приём – ноль.

Да и даже если бы попал, не станет губернатор многомиллионного края звонить какому-то бизнесмену в Харьков по его хотению. Слишком велика честь для того!

Марк тяжело опустился на стул. Перспектива получить новый бизнес и возможность обеспечить семью отодвигались всё дальше и дальше, превращаясь в неуловимую дымку за горизонтом.

—  Григорий Иванович, ну сколько можно? Вы ставите мне запредельную задачу. И прекрасно понимаете, что решить её за два дня практически нереально…

—    А ты что думал?! – Рот Кулика перекосило криком. — Хочешь на халяву получить двадцать новых импортных комбайнов стоимостью в миллионы долларов, не обеспечив политической безопасности проекта? Тебе – денежки в карман, а мне – отвечать головой? Без личной гарантии губернатора и специального закона — комбайнов не дам. НЕ ДАМ!!! Ты понял???

Ударная волна этого артиллерийского залпа мигом вынесла Марка из кабинета и бросила в кресло приемной напротив секретарши. Но ненадолго. Соображая, что времени на продолжение дискуссии нет, он, быстро поймав такси,  помчался в аэропорт, по дороге позвонив Дмитричу, чтобы тот его встретил.

Через полтора часа полёта самолёт приземлился в Краснодаре. Бравый вояка уже ждал у выхода из аэропорта. И до полета, и во время него голова Марка раскалывалась: он напряженно перебирал тысячи вариантов, как пробиться на свидание с губернатором, и не находил ни одного.

По прибытии, опустившись на сиденье машины рядом с Дмитричем, рассеяно спросил:

—   Дмитрич, а что это за толпа милиционеров у въездных ворот на вертолетное поле рядом с аэропортом? Кого там ждут?

— Так это губернатор с министром сельского хозяйства Росии делают облёт полей края и вскоре должны приземлиться здесь. А что? — заводя машину, спросил Дмитрич.

— Губернатор? С министром сельского хозяйства? Здесь? – Марка как молнией пронзило, — Дмитрич, родненький, да лучшей новости ты и придумать не мог! А если еще и сообразишь, как мне попасть за эти охраняемые ворота на вертолётное поле, премия тебе — три месячных оклада!

Дмитрич задумался, подъехав ближе к воротам, но на расстояние, не привлекающее внимания охраны. А Марк стал внимательно наблюдать за движением туда и обратно через заветные ворота. Группы охраняющих их милиционеров были расположены на подступах к воротам, но не рядом, а на некотором отдалении.  Водитель очередной машины, подъезжавшей к воротам, нажимая кнопку переговорного устройства, называл какой-то пароль, после чего ворота открывались и пропускали автомобиль.

Решение пришло внезапно.

—  Дмитрич, слушай внимательно. Будь готов рвануть с места, когда очередная машина приблизится к воротам, и затормозить рядом, параллельно, слева от неё, у самых ворот. А там уж моё дело: пан, или пропал. Сможешь?

Дмитрич кивнул. Ждать пришлось недолго. Беленький микроавтобус «Пазик» не спеша приблизился к воротам. Мгновенно «Волга» с Марком сорвалась с места и с визгом притормозила рядом с «Пазиком» именно в тот момент, когда ворота перед ним широко открылись.

Марк пулей выскочил из машины и под прикрытием въезжающего микроавтобуса залетел в ворота, тут же автоматически закрывшиеся за ним. Метрах в трехстах – вертолетное поле, а между ним и Марком – две стоящие рядом  толстенные колонны, поддерживающие небольшой белый портик здания техперсонала. Еще миг, и Марк вжимается между ними, становясь незаметным для нескольких охранников, взгляд которых, к счастью, обращен на поле, куда именно в этот момент опускается вертолёт.

Вот он приземляется, и на глазах Марка, как в сказке,  из вертолёта появляются: губернатор Кононенко, председатель правительства края Мельниченко, уже знакомый ему первый заместитель по сельскому хозяйству Витренко и последним (боже мой!) —  Виталий Александрович Соколов (!!!) — министр сельского хозяйства России собственной персоной. Тот самый бывший директор совхоза «Белая вежа», которого Марк всего три года назад вывел из-под удара потерять  землю «Автомира», и который по его просьбе отправил Лизоньку в Америку на целый год. Более того, они  не раз вместе отдыхали в сауне у Яна Ровного.

Нет слов передать, что Марк тогда почувствовал. Бог в последний момент протянул ему лестницу, по которой он мог вскарабкаться на небо. К своей цели.

Кононенко и Мельниченко шли  впереди, а Соколов и Витренко поодаль сзади. Вот они поравнялись с колоннами, за которыми укрывался Марк. Выскочив из-за них, он  громко крикнул:

—  Виталий Александрович!!!

Соколов оборачивается:

— О, Марк Захарович, а ТЫ что здесь делаешь? – удивленно вскрикивает он и раскрывает объятия, в которые они и заключают друг друга. И все это на виду у руководства Краснодарского края. Понимая, что у него считанные секунды, пока не схватила охрана, Марк выпалил одним духом:

—   Виталий Александрович, выручай! В крае огромный дефицит уборочной техники. Я хочу привезти 20 импортных комбайнов «Бизон» из Украины. Они уже на платформах, готовые к отправке. Но нужно, чтобы лично губернатор Кононенко позвонил президенту корпорации в Харьков и дал гарантии успешной работы в крае.

И тут мгновенно, как в мультике, маска дружелюбия старого товарища исчезла с лица Соколова, а на её месте привычно улеглась  пресловутая маска бюрократа.  Чужой, жгуче-ледяной взгляд министра отшвырнул Марка прочь:

—   Ты это ЧТО, Захарыч, придумал?!  Я ТАКИЕ  вопросы на ходу решать НЕ собираюсь! –  бросил он и, резко развернувшись спиной, направился к губернатору, наблюдавшему за ними вместе с председателем правительства. От них отделились несколько мужчин в штатском, но с военной выправкой, и двинулись в сторону Марка.

Всё кончено. Отчаяние адовым огнём прожгло насквозь: «Всё. Больше такой возможности не будет. Умереть, но не упустить её!» — пронеслось в голове,  и он уже протянул руку, чтобы схватить уходившего министра за плечо и  сделать еще одну попытку.

Но тут перед ним, как из-под земли, вырос Витренко. Он видел, как Марк и министр обнимались. Он слышал, что Марк просил министра о чем-то. Но суть просьбы, видимо, не услыхал.

— Марк Захарович, ради бога, не беспокойте министра! Завтра я жду вас у себя в кабинете в 6 утра. И обещаю, мы решим все ваши вопросы. – Иван Миронович поротянул Марку руку, которую тот пожал с таким чувством, с каким пожал бы руку человека, вытащившего его из пылающего дома. Охранники тоже замедлили шаг, и Марк спокойно вышел за ворота к поджидавшему его Дмитричу.

Надежда  получила новое право на жизнь.

 

Прием у Витренко

      Летом в Краснодаре светает рано. А к шести часам утра раскалённый желток солнца уже дрожал в синеве, словно собираясь  растечься по всей необъятно-голубой  сковородке неба, и вовсю поливал город  теплом,  светом, и хорошим настроением.

Именно с таким — Марк и постучал в дверь кабинета Ивана Мироновича, так как секретарша еще не пришла.

— Заходите!

Марк вошёл. С чего начать разговор?

Понимал – это последняя попытка. Если сейчас не удастся убедить Витренко, вся предыдущая работа – коту под хвост. Поэтому Марк, не долго думая, с порога обрушил на него всё море своих эмоций, накопившихся с момента зарождения идеи «Бизон-Краснодар».

И сидение в Минске; и путешествие в Польшу; и сорвавшаяся сделка с Соловьевым; и обнадёжившая встреча с первым президентом «Агроинкора»; и многодневное ралли по задыхающемуся от жары Краснодарскому краю, дебаты с председателями колхозов; первая встреча с Куликом; вояж по его воле в Белгород и … это последнее задание — ни теоретически, ни практически не выполнимое.

Очевидно, Витренко тронула его искренность. Он надолго задумался, просчитывая различные варианты.

«Похоже, мои шансы тают. До «небожителя Кононенко» не дотянуться…», — думал Марк, глядя на сосредоточенное лицо Ивана Мироновича.

Вопрос того обескуражил:

—   А вы знаете домашний телефон президента харьковской фирмы?

—   Да, он мне дал его еще при первой нашей встрече.

—  Тогда сделаем так. Я позвоню ему. Как у первого лица, курирующего сельское хозяйство в крае, такое право у меня есть. Думаю, Кулик еще спит. Рано ведь.

Марк быстро достал свой телефонный блокнотик, написал на бумажке домашний телефон Кулика и с замиранием сердца стал наблюдать, как Иван Миронович набирает номер. Каждый щелчок диска – укол адреналина, добавлявший напряжение.

Наконец, заспанный голос на другом конце провода  с присущей Кулику «любезностью» буркнул:

—   Кто говорит?

— Григорий Иванович, доброе утро! – медленно проговаривая каждое слово, чтобы дать Кулику прийти в себя, начал хозяин кабинета, — вас беспокоит Иван Миронович Витренко, первый заместитель председателя правительства Краснодарского края, курирующий сельское хозяйство региона. Извините, ради бога, за ранний звонок. Просто через полчаса я должен уехать, лететь  с губернатором на совещание в Москву. Он поручил мне позвонить вам и объяснить, что программа Бизон-Краснодар одобрена правительством края. Мы обещаем вам полную поддержку на всех этапах работ, для чего будет дано поручение разработать нормативный акт — Постановление правительства Краснодарского края — специально для вашей программы. В том числе в нем будет упомянуто и о гарантиях всяческого содействия вашим людям со стороны правоохранительных органов. Вы ведь об этом, наверное, больше всего беспокоитесь? Угадал?

Тембр голоса Кулика мгновенно расцвел красками, из которых сложилась картина, отражавшая всемерное уважение и почтение «художника» к руководству Краснодарского края. Он даже упомянул, что его корни – из запорожских казаков, а, значит, общие — с казаками кубанскими. И, конечно, море благодарности Ивану Мироновичу за его звонок и за гарантии сотрудничества.

— Еще один вопрос, — терпеливо дождавшись конца тирады, сказал Витренко, — Тут у меня в кабинете Марк Захарович. Он спрашивает, успеет ли он вернуться в Харьков до разгрузки вами комбайнов с платформ на землю?

Умница Витренко так сформулировал вопрос, что ответ «да» или «нет» практически означал зеленый или красный свет всему проекту «Бизон-Краснодар». Если «да», значит комбайны не будут выгружены в Харькове и поедут прямо на Кубань.

Понял это и Кулик. В трубке повисла пауза, такая же тяжелая, как и характер человека, мозг которого лихорадочно соображал, как бы так ответить, чтобы не ответить никак.  Мир вокруг Марка почти исчез. Сузился до размера сечения телефонного провода от Краснодара до Харькова.

— Пусть приезжает, — наконец вынырнул из недр зелёной телефонной трубки хриплый баритон  Кулика, — поговорим.

Верный себе, он и тут сумел ускользнуть от прямого ответа.

«Ни «Да», ни «Нет», — понял Марк, — Но все-таки, это кое-что. «Тепло», как говорится в известной игре «холодно – горячо».  Очевидно,  разговор нам еще предстоит. И простым он не будет. Господи, хотя бы он был последним!»

Сердечно поблагодарив Ивана Мироновича, сломя голову, Марк помчался в аэропорт.

 

 Ответценою вбизнес.

     В кабинете Кулика их было трое: он сам, заместитель по экономике Наталья Александровна и Марк.

Уже, казалось бы, переговорено обо всём. На столе перед президентом «Агроинкора»  все документы совместной российско-украинской компании «Бизон-Краснодар». Все графы заполнены. Нет только подписей руководителей «Агроинкора».

И снова тягостная пауза. Да. На такие паузы Кулик был мастер. Чемпион.  Что еще у него на уме?

Наконец, президент изрек:

— Наталья, ты как заместитель по экономике первая свою подпись поставишь? – и испытывающе-хитрющий взгляд карих глаз впивается в её лицо.

Немного подумав, Наталья Александровна молча витиевато расписывается и передаёт ему ручку.

И снова повисла пауза, казавшаяся  Марку бесконечной. Опустив глаза, с ручкой, зажатой в руке, Кулик смотрел куда-то мимо документов, представленных ему на подпись.

Тяжесть ожидания давила душу.  Казалось, еще миг и Марк не выдержит, взорвётся.

И вдруг Григорий Иванович положил ручку на стол и, медленно подняв голову, посмотрел ему прямо в глаза.

Марк опешил: на него смотрел совсем другой человек, другой Кулик. Таким Марк его никогда не видел.

Всегда тяжелый и уверенный взгляд Кулика был растерянным и жалким. Просящим и надеющимся.

—  Марк Захарович, — необыкновенно теплым голосом проговорил он, — скажи мне, как на исповеди: что бы ТЫ сделал на моем месте?

Теперь мяч был на стороне Марка. Перед ним снова была черта. И только от его ответа зависело: получат они сейчас, сию минуту, столь важный для него и его партнеров бизнес или нет.

И тут неожиданно Марк сам рухнул в бездонную пропасть сомнений президента «Агроинкора»: «Отдать комбайны общей стоимостью в миллионы долларов в другую страну? Совершенно незнакомым людям? Не имеющим ни опыта, ни знаний ведения такого сложного сельскохозяйственного производства? Только под обещания успеха?! Но ведь обещания – это только слова, а любые договоры – только бумага. Если что-то пойдет не так и проект рухнет, отвечать-то Кулику на Украине, а судиться — в России. В России, где суды на весь мир славятся своей «неподкупностью» ( страна занимала 140-е место в мире по уровню коррупции). Впрочем, украинские — не лучше.»

—  Григорий Иванович, вы спрашиваете, что бы сделал я? Хорошо,  скажу.  Я бы НЕ отдал в Краснодар двадцать комбайнов!

Тугой пучок глубоких морщин на смуглом лице Кулика мгновенно разгладился, а глаза от удивления превратились в два коричневых блюдца. Наталья Александровна была поражена не меньше. Теперь Марк держал паузу, глядя в раскрытое окно кабинета. Минуту, две, три.

— Отправил бы только  пятнадцать, – наконец, твёрдо вымолвил он.

Да, это была большая уступка, ведь все они — Марк, Игорь, Саша и Джонстон —  теряли 25% своих будущих доходов.

Но, видно, бог подсказал ему ответ, в какой-то мере совпадающий с ходом мыслей Кулика. Марк  показал, что частично подтверждает и разделяет его сомнения. Что он с ним — заодно. И что ему можно доверять. Видимо, так.

Потому что именно после этих слов, без всяких пауз, Кулик снова взял ручку, и на всех экземплярах лежащих перед ним правовых документов замаячили такие долгожданные жирные ПОДПИСИ президента и ПЕЧАТЬ «Агроинкора».

И, конечно, Марк даже представить себе не мог, что эти подписи, печать  и всё то, что за ними последует,  распахнут  окно не только в абсолютно новое для него удивительно интересное дело, но и всего через несколько лет преподнесут одну из главных и таких долгожданных ролей в новой пьесе его личной жизни. Прекрасной и неповторимой. Пьесе, суть которой – семейное счастье.  ТО, что не оценишь никакими деньгами. ТО, что бесценно!

После подписания документов Кулик пригласил своего заместителя по производству и приказал ему начать переоформлять грузовые документы на 15 комбайнов из Харькова в Краснодар.

Марк сразу рванул на станцию. Голубые, сияющие на солнце, красавцы-комбайны на открытых платформах казались парящими в воздухе. И теперь они были его!

Тут же по мобильному телефону позвонил и сообщил об этом  Игорю.

Оглушающий крик Игоря в телефонной трубке: Урра!!! Мы —  в бизнесе?!!!!!!!согнал с веток  всех птиц на соседнем дереве.

 

 

КРАСНОДАРСКАЯ ЭПОПЕЯ

 

Сочи. Краснодарский край

        Через несколько дней Саша, Игорь, Джонстон и Марк слетелись в Сочи на совещание. Настроение — огонь. И если по финансированию определились достаточно быстро – отвечали за это Игорь и Джонстон — то вопрос о том, кому возглавить оперативное руговодство оказался не простым.

Джонстон жил в Китае. Игорь с семьей – в Канаде. Семья Марка тоже в Канаде, хотя в России приходилось проводить времени больше, чем в стране Клинового листа. Но подошел рубеж, когда для получения канадского гражданства и паспорта Марку необходимо было находиться в Канаде более полугода.

И только Саша Моторный жил в России постоянно и мог возглавить ежедневное руководство проектом. Так и порешили.

А вторым важнейшим вопросом стали кадры. Марк помнил, как правильно подобранные пять специалистов обеспечили оглушающий успех его первому бизнесу – кооперативу «Пласт».

Здесь же на пятнадцать комбайнов нужны были 25-30 комбайнеров из местных кубанцев, и это не было проблемой – в условиях тотального безденежья в стране была возможность отобрать лучших.

А вот 5 бригадиров  для них – кураторов – назначать нужно было очень осторожно. Нужны были проверенные, честные люди, которым можно верить на 100%, так как возможности поработать на себя, на свой карман,  тайком от компании у них будут широчайшие.

Марк же сразу подумал о Владике. В Москве сделать карьеру у него вряд ли бы  получилось, а хорошо заработать — тем более (там таких кандидатов по десять человек на квадратный метр).

Второй кандидатурой стал старый друг Витя Белый, проживавший в Минске. В те девяностые годы Белоруссия переименованная в «Беларусь», страдала так же тяжело, как и все республики бывшего Советского Союза. Высшая партийная школа, где Витя преподавал политэкономию, давно закрылась. И он подрабатывал в частном институте, получая около двухсот долларов в месяц. Навестив его, Марк нашел в его квартире маленький черно-белый телевизор, старую мебель и пустой холодильник.

Уговаривая Витю присоединиться к ним, получая  две тысячи долларов в месяц (такой определили зарплату кураторам), Марк преследовал сразу две цели: и помочь Вите материально, и вновь, как в юности, получать удовольствие от общения со старым другом. Конечно, он переживал, потянут ли Владик и Витя столь необычное для них дело, но, как оказалось, переживал зря.

И третьей его креатурой стал Сергей Хмурый из Лабинска. Сильный, мужественный и всецело преданный Марку. Их свела в Сочи Анна Сергеевна Лучкина, тётя Сергея, с которой Марк подружился в пансионате «Светлана» и у которой прятался от сочинских бандитов в 1993-м году.

В это же время Марк продолжал штурмовать Администрацию Краснодарского края, добиваясь встречи с губернатором Кононенко. И вот исторический момент: он с Сашей, наконец-то,  в его приемной. Ждут встречи, которая поставит точку: быть или не быть.

И вдруг открывается дверь. В приемную из кабинета выходит губернатор вместе с председателем правительства. Подойдя к Марку с Сашей и крепко пожав им руки, губернатор говорит:

—  Извините, ребята! Поговорить не успеваем. Меня срочно вызывают на прямой эфир Первого канала. Но товарищ Мельниченко уже получил все инструкции, и вы можете готовить с ним проект постановления правительства края по вашей программе БизонКраснодар.

     Ура! Ура! Ура! Заветное слово батьки Кононенко наконец-то произнесено! Желанное «ДОБРО» получено. Вот теперь-то можно и «вперёд за орденами»!  Т.е. за урожаем!

Примерно, неделя ушла на согласование и подписание текста постановления, где, конечно, же главными пунктами являлись те, которые обязывали все правоохранительные органы края оказывать им содействие и помогать в такой важной для края работе: во что бы то ни стало собрать и сохранить урожай.

Как показала жизнь в дальнейшем, тонкая брошюрка с этим постановлением правительства много раз выручала и в работе, и, главное,  в получении заработанного зерна, которое в безденежных колхозах расхватывали кредиторы, появившиеся гораздо раньше их: поставщики дизтоплива и минеральных удобрений, налоговая инспекция и другие

 

Рисовый завод. Снова Коля Умельцев

     А за несколько месяцев до описываемых событий произошло следующее.

Игорь, Марк и Валера Бондарь как-то вместе мчались в машине Бондаря по шоссе Темрюкского района.

—  Ребята, комбайны, конечно, тема неплохая. Но я могу предложить вам и кое-что еще, — вдруг нарушил молчание Валера .

Все удивленно посмотрели на него:

—   Ну, предложи. – усмехнулся Игорь.

— Вы знаете, что у Росии только в двух регионах выращивают рис: в Астраханской области и в Краснодарском крае. Все колхозы после сбора урожая везут весь рис на элеваторы, где его из сырца превращают в рисовую крупу. Элеваторы – монополисты. Конкурентов у них нет. Они практически грабят колхозы. Получая, к примеру, 100 тонн риса от колхоза, элеваторы возвращают колхозу всего 35-40 тонн крупы.

—  И как мы можем заработать? – спросил Игорь.

—  Вы мне говорили, что у вас в Китае есть партнер и бизнесмен Джонстон. Так?  Моё предложение: вы покупаете там оборудование завода по переработке риса, а я  строю здание цеха для этого завода на территории зернового тока колхоза «Красный Октябрь». Если наш завод вернет колхозам не 35, а 50 тонн крупы, то все повезут рис к нам. Да  мы ещё и себе тонн двадцать заработаем.

Предложение выглядело заманчивым, и, не откладывая в долгий ящик, Игорь тут же связался с Джонстоном, рассказав о предложении Бондаря.  Возник вопрос: кто же сможет поставить, наладить и запустить китайское оборудование? Специалистов подобного профиля ни у Марка, ни у других партнеров среди знакомых не наблюдалось.

И тут он вспомнил о своём старом друге,  Коле Умельцеве.  Хоть тот и никогда не строил рисовых заводов, но Марк был уверен: для Коли ничего невозможного в технических вопросах не существует.

Времени на раскачку не было – уборка риса начиналась в конце августа. Поэтому уже в мае Коля уже приступил к монтированию оборудования, пришедшего из Китая.  Демонстрируя чудеса сообразительности (за что и получил от местных жителей прозвище «Кулибин»), Коля всего за несколько месяцев смонтировал все оборудование полученного завода. Герой!  Он же стал и первым директором нового предприятия.

 

Дела текущие.

         Поскольку семья уже почти два года жила в Канаде, а Владик и Коля Умельцев работали в Краснодарском крае, то Марку самому в редкие дни пребывания в Москве четырехкомнатная квартира была совершенно не нужна. Решил её продать. Перед этим купил маленькую двушку подальше от центра города у метро Петровско-Разумовская, заняв деньги у Саши Моторного.

В Канаде, где они тоже еще год назад приобрели небольшой домик в рассрочку, Марк навещал семью. Общался с детьми и приятелями, посещал курсы английского языка, рыбачил.

Лиза заканчивала школу, Таня работала помощником ревизора в аптеке. Жена довольно успешно преподавала маленьким детям бальные танцы в цокольном этаже дома, который Марк переделал для неё в танцевальную студию.

Отношения с Аллой испортились окончательно. Скандалы следовали один за другим и, несмотря на то, что Марка по полгода не было дома, в периоды встреч они существовали, практически, как два совершенно чужих человека.  Дети выросли, и их больше ничего не связывало. Дело катилось к разводу. Он был неизбежен.

Основная жизнь протекала в Росии. Игорь, Джонстон, Марк и Саша были первыми, кто ввёз новые импортные комбайны в Краснодарский край, и поэтому бизнес в первые два года сложился удачно. Колхозы платили 25% от урожая, собранного их «Бизонами». Половина покрывала расходы, половина – прибыль, на которую они и строили другие рисовые заводы.

На следующий год «Бизоны» снова расползлись по краю, работая одновременно в нескольких районах. Однажды, когда Марк был в Москве, ему внезапно позвонил  Владик, который за это время стал одним из лучших кураторов, возглавлявших бригаду комбайнов.

— Папа, привет! Как ты там?

— Привет, сынок! Нормально. У тебя, надеюсь, тоже?

—  Да ты знаешь, не совсем.

—  А что случилось?

—  Мы уже второй год работаем в Кущёвском районе. Всегда всё было тихо, как и в других районах. А сегодня ко мне прямо на поле прирулили два джипа. Вышли четверо «отморозков» и сходу: «Вы чё тут второй год нашу землю топчете, а на общак еще ни рубля не отстегнули?» — Бандиты. А я — один. Комбайнёры на комбайнах далеко. Отморозки обступают меня со всех сторон. Чувствую, сейчас мне мало не покажется.

— Слава богу, вспомнил, что ты меня учил говорить в таких случаях, – продолжал Владик, — я им и выдал: « А мы вообще-то «под Графом из Москвы» ходим. Запишите его телефон и звоните ему. Я такие вопросы не решаю. А то мне быстро башку отвернут».

Они переглянулись: «Под Графом каким?»

— Который с Сильвестром был, «ореховским». А вы что, другого знаете? — обнаглел я, — звоните ему и задавайте свои  вопросы!

— И ты знаешь, папа, их в момент, как ветром сдуло. Даже телефон не взяли, закончил сын.

—  Молодец, Владик. С ними только так и надо. Сила силу ломит. По другому они не понимают. Но ты, давай, поосторожней там. В любом случае избегай столкновений и сразу, если что, набирай меня и передавай им трубку.

«Вот как далёкое прошлое (общение с бандитами в начале 90-х) аукнулось в настоящем. Одно имя «ореховских» смело прочь кущёвских «братков» и спасло здоровье сыну, — подумал Марк, — дай бог, чтоб это  был последний  случай».

И бог его услышал. Больше бандиты их не беспокоили.

Зато через пару месяцев ветер подул уже с другой стороны. Марк тогда как раз был в крае, и их вместе с Сашей Моторным вызвали в прокуратуру одного из районов, гда стоял рисовый завод и работала бригада комбайнов.

Принимал прокурор района лично. Лет пятидесяти, грузный седой мужик с надменным и недобрым взглядом. Перед ним лежали какие-то бумаги, которые он при них долго и внимательно рассматривал, томя и выдерживая паузу.

— В общем так. Тут на вас поступило сразу несколько жалоб, — начал прокурор угрожающим тоном, — жалуются, что ваш рисовый завод даёт слишком малый процент выхода крупы, обманывает сдатчиков риса. А комбайны нарушают условия договора. Придётся направить к вам фронтальную прокурорскую проверку. А что дальше – понимаете сами. Хорошего мало.

Видя, что Саша порывется вступить в спор, Марк незаметно дал ему знак не делать этого. Прокурор выжидающе смотрел на них, ожидая реакции на его угрозы.  Её нет.

— Так вот, я подумал, — продолжал страж закона, — у нас все производственные структуры на территории района вносят посильный денежный вклад в «фонд помощи прокуратуры». На вашу компанию приходится сто пятьдеся тысяч рублей. Можно наличными. И тогда вопрос с проверками отпадёт. Что скажете?

—  Значит, так, — твёрдым голосом начал Марк, — вы вправе проверять нас, сколько вам заблагорассудится. Дело в том, что мы работаем только «по-белому», не скрывая доходов и не завышая расходов. Все налоги в бюджет платим до копеечки. И поэтому проверками нас пугать не надо.. И ещё… Ваше счастье, что мы не включили диктофон и не записали ваше любезное предложение, а иначе вам очень скоро пришлось бы сменить своё прокурорское кресло на стул подозреваемого, а затем и обвиняемого в вымогательстве взятки в особо крупном размере.  До 15-ти лет лишения свободы. А вымогаемые вами сто пятьдесят тысяч рублей нам пожертвовать не жалко. Только мы потратим их на поддержку детских домов. Им они намного нужнее. Уж вас-то государство зарплатами и льготами не обделило. У вас к нам есть еще вопросы?

Прокурор ошалело, не отрываясь, смотрел на него. Он был явно не готов услышать ответ, изложенный таким юридическим слогом, привыкнув, что большинство бизнесменов, едва оказавшись в его кабинете, уже думают, как из него вырваться без серьёзных потерь. Ведь каждый из них старается «минимизировать налоги», что опытным проверяющим обнаружить не так и трудно. Лучше заплатить часть, чтоб не потерять всё.

Тут получилось по-другому. Прокурор понял – они не уступят и под него не лягут.

—  Что ж, не хотите по-хорошему, будет по-плохому, — наконец, угрожающе выдохнул он им вслед.

Но угрозу свою так и не исполнил. Видно, демонстрация уверенности в себе произвела на него впечатление. Уверен, значит – прав.

И хотя результаты первых двух рабочих сезонов порадовали, но ошибок, огрехов и нестыковок тоже хватало. Особенно в работе с рисовыми заводами.

С одной стороны, производство, налаженное Колей Умельцевым, работало, как часы,  давая высокий выход крупы.  Но вот возведением хранилищ для риса-сырца и строительством крупных сушильных агрегатов для мокрого риса они так и не удосужились заняться, что не позволяло завозить крупные партии зерна и получить нормальную прибыль.

В то же время слава о первом частном и успешно работающем рисовом заводе быстро разлетелась по краю. Вскоре от руководителей хозяйств посыпались предложения о строительстве второго, а потом и третьего завода в соседних районах. Практически вся заработанная прибыль снова вкладывалась в производство. На зарплаты партнеры брали только самое необходимое для жизни и поддержки семей.

Поэтому всего за два года компания «Бизон-Краснодар» не только стала известной во всем Краснодарском крае своими комбайнами, но и построила три рисоперерабатывающих завода. А на третий год появились  четвертый завод и завод по производству пропиленовых мешков для упаковки риса.

Пятнадцать комбайнов и пять заводов. Много это или мало? Очевидно, мало, потому что весной 2000-го года – они  нырнули еще в один проект.

 

Все дороги ведут в…  Минск

Поскольку за прошедшие два года так и не удалось получить долг с минского предпринимателя Владимира Соловьёва — деньги, которые он был должен был за курское зерно в счет налогов — связь с ним всё это время не прекращалась.

Приходилось регулярно то из России, то из Канады тревожить его одним и тем же вопросом: « Владимир Григорьевич, когда  вернете  долг?».- И, конечно, ответ того был предсказуем, как и его реакция на каждый звонок. Тем сильнее поразился Марк, когда однажды в апреле Соловьёв сам позвонил ему:

—   Марк Захарович, привет! Слушай, Минская область получает более ста комбайнов «Бизон» в лизинг. Если тебе удасться укатать наш облисполком и министерство сельского хозяйства отправить несколько десятков комбайнов в Краснодар на уборку в июне и в июле с тем, чтобы вернуть их в Беларусь в августе, когда начнется уборка у нас, то и вы, и я сможем неплохо заработать. В министерстве сельского хозяйства у меня есть знакомый, значит есть с кого начать. Прилетай немедленно.

—   Владимир Григорьевич, считай, что билет на самолет у меня уже в кармане.

Прилетев в столицу Беларуси Марк поселился в гостинице «Минск» в центре города. Цены за номер по сравнению с российскими были просто смешными, а цены в ресторане — тем более. Президент Беларуси Лукашенко железною рукою правил десятимиллионной страной, не допустив разгула дикого капитализма, обрушившегося на Россию. Такого чудовищного расслоения населения, такой пропасти между богатыми и бедными в Беларуси не наблюдалось.

И с первого же дня, с подачи приятеля Соловёва, Марк методично, день за днем стал нарабатывать нужные связи, знакомясь и устанавливая хорошие отношения с одним чиновником за другим. Конечно, теперь у него были профессионально выполненные расчеты, отражавшие 2-х летнюю деятельность, доходы и чистую прибыль в комбайновом проекте «Бизон – Краснодар».

Наконец, после месяца кропотливой работы положительное заключение Минсельхоза и его рекомендации в Минский облисполком  были получены и, отметив с Соловьёвым первый успех, он приступил к следующему, основному этапу – завоеванию Минского облисполкома. Там пришлось намного труднее.

К счастью, глава Минской области Домашевич оказался на редкость умным, проницательным и понимающим ситуацию человеком, и их двухчасовая беседа с ним прошла «на ура». Вследствие чего работа с департаментами полетела и скорее, и  успешнее, так как в случае непонимания Марк шел в кабинет к председателю, и тот никогда не отказывал в помощи. Дело двигалось к завершению. Помочь по техническим вопросам приехал Николай Кожевник, который, оставив Харьков, перешел к ним на работу из «Агроинкора» и жил в одном номере с Марком.

И тут…

 

                                            Девушка с зелеными глазами

Однажды, вернувшись довольно поздно из облиспокома, Марк вместе с Кожевником и минский знакомым Александром Степчуком, позиционировавшим себя местным авторитетом: « А у меня всё схвачено. За всё уплачено…», пошел поужинать в ресторан    при гостинице.   Зал был почти полон, но Александр, который был с дамой, подсуетился, и столик для них нашел.

Веселье в ресторане, сопровождаемое живой музыкой, било не просто ключом, а целым водопадом, напоминая доброе старое время — эпоху СССР.  Уже достаточно захмелевший и развеселившийся народ лихо отплясывал и на танцплощадке, и в промежутках между столиками под громкую музыку местной группы.

Выпив и закусив, Марк почувствовал, как отпускает напряжение рабочего дня.  Расслабился, и они вместе со Степчуком и его подругой вышли на быстрый танец, в котором принимали участие почти все гости ресторана. Ритмично двигаясь и оглядывая танцующих, отметил множество симпатичных женских лиц. Таких в Канаде и за год не встретишь.

И тут его взгляд упал на стройную девушку в черной кофточке, танцующую легко и непринужденно. Милые, мягкие и изящные славянские черты благородного лица, зеленые глаза и нежная улыбка – заставили исчезнуть с его поля зрения всех остальных, танцующих вокруг. И давно неизведанное чувство, внезапно вспыхнувшим и молниеносно разгоревшимся пламенем, охватило душу целиком.

Поймав взгляд девушки, Марк широко улыбнулся и (о чудо!) – тут же получил её такую же широкую и солнечную улыбку в ответ. Именно ТА её ответная улыбка, ТО мгновенье и определили его судьбу на много лет вперёд.

Танец закончился. Все разошлись по своим столикам. Марк внимательно следит за понравившейся девушкой. Она сидит за общим столом в большой компании рядом с невысоким шатеном. На медленные танцы только он приглашает её. «Может муж?» — думает Марк, не решаясь подойти. Зато слегка перебравший водочки Кожевник вдруг вскакивает, подходит именно к ней и приглашает танцевать. А её прежний кавалер уже обнимается в медленном танце с другой.  «Значит, не муж,» — подумал Марк.

—   Слушай, Саша, — обращается он к Степчуку, — ты говорил, что у тебя тут все схвачено. А телефон девушки, которая сейчас танцует с Кожевником, получить сможешь?

Степчук, не отвечая, небрежным жестом подзывает старшего официанта.

—   Слышь, ты тут завтра работать хочешь?, — сквозь зубы цедит он.

Официант кивает. Тогда Степчук вручает ему записку с номером своего телефона и говорит:

—  Ну, тогда без телефона и имени во-он той девушки – показывает рукой — не возвращайся. Понял?

Танец закончился. Вскоре Марк увидел, как официант, наклонившись что-то объясняет понравившейся ему девушке, а потом указывает ей рукой на их столик, где в то время сидели только он и Кожевник и оба в белых рубашках с короткими рукавами. Через минуту официант вернулся с той же бумажкой. На ней был написан номер телефона девушки.

—   Её имя —  Алеся. – улыбнулся официант.

Это было 9 июня. Пятница.  В тот день в жизнь Марка постучалась Судьба.

 

Схватка в Миноблисполкоме

        Миссия в Минске заканчивалась. Оставался последний бой – совещание в Минском облисполкоме, на котором решение об отправке 60 комбайнов в Краснодар, должно  было быть принято окончательно. Поскольку 99% всех вопросов за прошедшие три месяца удалось решить, неприятных сюрпризов не ожидалось. А зря.

Большой зал заседаний Минского областного комитета депутатов трудящихся. В президиуме совещания – председатель Домашевич, его заместители и … седовласый человек в военной форме генерала с синими погонами. Комитет государственной безопасности Беларуси.

Марк — в зале вместе с большинством присутствующих на совещании. Сначала всё шло так, как он и предполагал. Но тут к микрофону вышел генерал КГБ и громовым голосом, обращаясь к президиуму, разразился каскадом вопросов:

— Да вы что тут, товарищи, белены объелись? С таким трудом полученные импортные комбайны в чужую страну отправлять собираетесь? И аж целых шестьдесят штук? Через государственную границу? А кто ответит, если они не вернутся? Если они сгорят или утонут? Где гарантии, что руководство Краснодара обеспечит выполнение всех условий вашего договора? Да и КТО, в конце концов тот человек, который зазомбировал вас до такой степени, что вы согласны бесплатно отдать ему государственное имущество страны на десятки миллионов долларов??? – восклицает генерал пристально оглядывая зал.

Не помня себя, Марк пулей взлетел на сцену президиума и подошел  к микрофону, жестом предлагая генералу посторониться.

—  Этот человек – перед вами, уважаемый товарищ генерал. Зовут меня Марк Захарович Рубин, и я руководитель успешно работающего совместного российско-украинского предприятия «Бизон-Краснодар». Компания имеет отряд таких же как и ваши комбайнов «Бизон» и четыре рисоперерабатывающих завода, успешно конкурирующих с местными элеваторами. Вы спрашиваете гарантии? Вот постановление правительства Краснодарского края, специально изданное для обеспечения бесперебойной работы нашей компании. Вот рассчеты, показывающие, какую прибыль и сколько зерна получит республика Беларусь за время работы 60-ти комбайнов в Краснодарском крае. Вот договор, подписанный лично губернатором Краснодарского края Николаем Кононенко, между прочим, большим другом президента республики Беларусь Александра Григорьевича Лукашенко. Вашего президента, генерал… – говоря это, Марк чуть не силой вкладывал в руки генерала копии названных им документов. (При упоминании президента Беларуси лицо генерала стало покрываться красными пятнами.)

— А теперь ответьте Вы, уважаемый «радетель» государственного имущества, — с тем же нажимом продолжает Марк, — откуда возьмутся у Минской области миллионы долларов на оплату ежеквартальных лизинговых платежей за 127 комбайнов? Хочу напомнить, у вас в Беларуси средняя урожайность 18-20 центнеров с гектара, а в Краснодарском крае – 70 центнеров! И уборка не три недели, как у вас, а по времени в четыре раза больше. И значит заработок в Краснодаре будет в 10 раз больше, чем у вас в Беларуси. А вот если Минская область не заплатит лизинговые платежи, то она гарантировано лишится всех своих 127-ми новеньких комбайнов. Да еще дополнительно уплатит и штрафы за срыв контракта, и транспортные расходы по отправке комбайнов назад в Польшу. Ответьте, пожалуйста, не мне. Ответьте всему народу, — при этом   широко обводит рукой зал и президиум на сцене, —  готовы ли вы лично, товарищ генерал, взять на себя ответственность за потерю вашей страной 127 комбайнов и всего связанного с этим материального ущерба??? Вы лично…

Наверное, Марк слишком увлекся. Потому что краем глаза увидел, как в президиуме совещания резко поднялся председатель облисполкома и, прервав его, объявил:

—  Ладно, Марк Захарович. Успокойтесь. Довольно дискуссий. Ответственность за осуществление проекта берет на себя минский облисполком. Решение принято.

 

Когда колонна из шестидесяти сверкающих на солнце голубых «Бизонов» на открытых железнодорожных платформах мчалась по пути из Беларуси в Краснодар,  люди, наблюдавшие полёт скользящей по воздуху нескончаемой голубой стрелы, замирали от восхищения.

Еще одна победа! Полная и безоговорочная!

Но главная победа ждала его впереди.

 

 Знакомство

         На следующий день после получения в ресторане записки с телефоном Алеси, Марк позвонил по заветному телефону. Ответил молодой мужской голос.  Володя, Алесин брат.   Её самой  дома не оказалось, и поговорить им удалось только на следующее утро.

— Здравствуйте, Алеся! Меня зовут Марк. Мы виделись пару дней назад в ресторане гостиницы «Минск» – в трубке молчание, — ну, я был в белой рубашке, такой высокий…

— Высокий и красивый? – насмешливый, но очень приятный голос на другом конце провода заставил улыбнуться.

—  Ну, об этом не мне судить. Я же буду искренне рад, если вы согласитесь пообедать со мной  сегодня. Обед – не ужин, ни к чему не обязывает. А знакомство — потерей не назовёшь. Как насчет встретиться в два часа дня?  Я за вами заеду, только скажите адрес.

К двум часам дня Марк подъехал по названному адресу на машине с водителем. Алеся задерживалась. А когда она наконец показалась на тропинке, он вышел из машины, широко улыбаясь. Она же, увидев его, вдруг замедлила шаг, почти остановилась. Лицо выражало недоумение и даже испуг.

И тут до Марка дошло: Николай Кожевник ведь тоже был в белой рубашке. И это он  танцевал с ней медленный танец в ресторане. И когда официант, просивший её телефон, показал на их столик, очевидно, она решила, что именно Кожевник пригласил её на свидание. Но думать было некогда. Как ни в чем не бывало, он приветствовал девушку и, сделав приглашающий жест, распахнул заднюю дверцу авто.  Алеся неуверенно подошла  и села в машину («Шла к одному, а пришла к другому…» — наверное, думала она).

Они обедали на открытой веранде кафе в центре города. Уже с первых минут Алеся настолько расположила его к себе, что без какой-либо рисовки и утайки  Марк поведал ей схематически обо всей своей прошлой жизни. О хорошем и плохом. В том числе упомянул и о разнице в возрасте между ними.

Алеся тоже была откровенна. Работая учительницей русского языка и литературы в школе, она воспитывала трёхлетнюю доченьку Катюшу. Жила с родителями. А в ресторан выбралась впервые за несколько лет: «обмыть» новую шубу подруги (готовь футболку зимой, а шубу летом).

И уже на первом свидании  неожиданно для себя (а еще более для неё) Марк  пригласил её чере поехать вместе  в Москву. Отдохнуть и развлечься. Но перед этой поездкой, они встречались каждый вечер, и каждый вечер был незабываемым. Как ожидаемый и неожиданный праздник. И с каждым разом их  свидания становились всё нежнее и теплее.

При всей внешней мягкости Алеси, стержень её характера был не иначе как из титана. В одну из встреч они ужинали в том же ресторане гостиницы Минск, где он впервые её увидел. Веселились, танцевали. В какой-то момент, возвращаясь к своему столику после танца, Алеся проходила мимо стола, за которым сидело несколько подвыпивших мужчин. Марк шел на приличном расстоянии позади неё.

Вдруг один из сидевших хорошо одетый седой мужчина с пьяной ухмылкой шлепнул Алесю пониже спины. Мгновенно с разворота она влепила ему такую пощечину, что он чуть не грохнулся со стула на пол. Мужик мгновенно протрезвел. Он оказался депутатом Белорусского парламента и потом долго извинялся за своё хамство.

Марку нравилось в ней всё: и лёгкой музыкой звучавший голосок, и трогательно милый колокольчик её смеха, скромность и мягкая сдержанность, и, главное, необыкновенно теплая аура, которую он очень чувствовал и которая вскоре стала необходима  ему,  как воздух.

 

Первый вояж

         Их первая поездка в Москву сложилась фантастически.

Марк будто нырнул в свою юность, полную надежд, свежих чувств и восторга от того, что есть женщина, с которой ты счастлив уже только потому, что можешь быть с ней рядом, видеть её милое лицо, слышать голос и необыкновенно звонкий колокольчик её смеха, не похожий ни на какой другой  и каждый раз приводящий его в восторг. Не меньшее удовольствие испытывал, просто держа её руку в своей.

А в предпоследний день путешествия они оказались вечером в ночном клубе «Кристалл». Может быть это снова может показаться поспешным, но душа пела так громко, что Марк не удержался от очередного сюрприза. В разгар ужина в ресторане, к ним внезапно подошел официант с огромным эксклюзивным букетом цветов и вручил их Алесе со словами:

—  Это передал мужчина, который вас очень любит!

Алеся была поражена и не скрывала этого. Сначала она завертела головой, осматривая зал, и Марк, подыграв, сделал то же самое. Наконец, она поняла, от кого  действительно прибыл этот букет, и за нежность  взгляда, который она ему в тот миг подарила, Марк отдал бы все оранжереи мира .

Через некоторое время они с Алесей совершили короткое путешествие в Сочи.

Там их встретил уникальный товарищ  Марка Сергей Хмурый из Лабинска. Уникальность его была в том, что, обладая довольно изворотливым умом и умением выходить сухим из воды в самых  опасных ситуациях, он практически не знал, что такое страх.  В войну такие становились героями.

Сергей был племянником Анны Лучкиной, работавшей в пансионате «Светлана», с которой Марк дружил еще в 80-х.

Именно его Марк рекомендовал куратором комбайнёров вместе со Владиком и Витей Белым, и Сергей, отработав почти три года в их компании, стал заместителем Саши Моторного по комбайнам.

Встретившись и проведя несколько часов  вместе, Марк заметил, что всегда невозмутимый и спокойный, Сергей находился в необычно возбуждённом  для него состоянии.

— Серега, что ты какой-то напряжённый. Что случилось? Я тебя таким никогда не видел, — спросил Марк, — и почему ты в Сочи, а не дома в своём Лабинске?

—   Я только вернулся оттуда, — отвечает Сергей, — надо какое-то время отсидеться здесь.

—    Отсидеться? А в чём дело?

Его рассказ потряс Алесю и Марка.

— На прошлой неделе я приехал домой в Лабинск из Краснодара, — начал Сергей, — не успел переступить порог своего дома, а тут мама, как обухом по голове: « Серёжа, твоего друга Лёшку Дадонова братья Бабанские на кусочки разобрали. Избили до полусмерти. В больнице сейчас.»

Лёшка – мой лучший друг, как брат родной. Четыре брата Бабанских – полубандиты – полукомерсанты, тесно связанные с ворами в законе. Их весь Лабинск побаивается.

Я сразу рванул в больницу. Вбежал в палату и сердце остановилось: лежит мой Лёха весь перебинтованный так, что только глаза видны. Нога на вытяжке, из руки трубки капельницы. Живой труп. Только по морганию глаз понятно, что еще живой.

— Бабанские? – спрашиваю. Говорить не может, но ресницами моргнул: «Да.»

Ночью мы с братом Андрюхой, а ты помнишь Марк, он хоть и младше, но побольше меня будет, подошли к усадьбе Бабанских.  Перелезаем через забор. Во дворе новенькая черная фура «Вольво» красуется. Разбиваю боковое стекло и бросаю на переднее сиденье заряженный пистолет Макарова. Чуть бензина и – вспыхнула машинка, как олимпийский факел.

Затем швыряю камень в окно. Через минуту выскакивают все четыре брата в трусах и один из них с саблей. А у нас с Андрюхой по кнуту трёххвостному со свинцовой блямбой на конце. Разбежались мы так, чтоб на каждого по двое бандюков пришлось, и быстренько их упаковали, родненьких. Рядочком у горящей машины и сложили. В темноте они даже не поняли, что это было и кто их сделал.

Наутро менты нашли в машине обгоревший пистолет, и завели на Бабанских уголовное дело за незаконное хранение оружия. Только еще долго допрашивать братков у них не получится. С месяц минимум в больнице очухиваться будут. Мы с Андрюхой оттянулись по полной. За другана моего – Лёху.

«Да, — подумал Марк, — как когда-то в законах вавилонского царя Хамураппи: ОКО ЗА ОКО, ЗУБ ЗА ЗУБ».

 

В Сочи Сергей на правах хозяина показывал им всевозможные красоты города и окресностей, водил в чудесный Ботанический сад, возил на Ясную поляну, угощал в ресторанах и в кафе на набережной. Он искренне уважал Марка и будто чувствовал, что эта их встреча будет последней.

(Через несколько лет после этой встречи жена Сергея,  после развода, чтобы отобрать себе их общий сигаретный бизнес, подговорит своего брата, и тот белым днём прямо на выходе из городского базара расстреляет из охотничьего ружья и Сергея, и его брата Андрея. На глазах у их матери, милиции и многочисленных горожан. Жуткая история. Жуткая судьба.)

Но это будет позже. А сейчас Марк с Алесей наслаждались городом и морем. Жаль, всего несколько дней.  Бизнес  звал в Краснодар.

Было бы неверно  сказать, что Алеся сразу влюбилась без памяти. Привыкала она постепенно, шаг за шагом, встреча за встречей. Но, чувствуя это, Марк понимал ситуацию и не торопил.

Так же постепенно, но неуклонно сближались они сердцами и с маленькой Катюшей, щекастенькой красавицей с носиком-пуговкой и карими бусинками глаз. Ведь теперь ей, ранее безраздельно владеющей вниманием мамы, приходилось делить это внимание с Марком.

 

А вот в  Торонто…

         Вспоминая год за годом свою личную жизнь и слова цыганки, сказанные  много лет назад в поезде ему, солдату: « Будешь счастлив в друзьях и детях, В женщинах счастлив не будешь…», Марк не раз задавался вопросом: а почему так? В чем причина того, что, будучи вообщем-то неглупым человеком и прожив к тому времени большую половину жизни, он так и не узнал семейного счастья?

Скорее всего, его врожденная импульсивность преобладала даже в таких поступках как женитьба.

Внешняя привлекательность или желание поступить как порядочный мужчина – толкали к принятию спонтанных решений, которые, как выяснялось позднее, были ошибкой. Винить в этом мог только СЕБЯ.

К моменту его знакомства с Алесей, дети ( и Таня, и Лиза)  выросли. Таня жила то в Москве, то в Торонто. А Лиза, поступила в Монреальский университет и в то же время серьёзно занялась спортивными бальными танцами с партнером, погруженным в них так же фанатично как и она. Девочки, видя совершенный разлад в семье не раз спрашивали, зачем он продолжает мучить себя. Объяснить им, что в один миг разрушить дом, который строил годами, было не так-то и просто. Хоть в глубине души понимал, что рано или поздно это придется сделать. К тому времени этого хотели уже обе стороны.

 

Вернувшись в Канаду,  Марк моментально получил очередной артиллерийский залп семейного скандала. А когда канонада улеглась, объяснил жене, что больше так жить не может и не хочет. Предупредил Таню и Лизу. Собрал необходимые вещи и переехал пожить к Игорю с Жанной до очередного отъезда  в Краснодар.

Живя в их доме, он не раз с удовольствием наблюдал с какой нежностью и заботой Игорь и Жанна относились друг к другу, хотя и прожили вместе уже так много лет. И ему до боли захотелось такого же домашнего уюта и таких же тёплых отношений…

Марк сидел  на террасе их дома,  а Игорь работал на компьютере. Вошла Жанна, поставила перед Игорем дымящийся кофе и поцеловала его в щёчку. Глядя на эту трогательную картину, Марк невольно вспомнил девушку с зелёными глазами.

 

Череду неприятных событий разбавил сюрприз: Коля Умельцев со своей семьей переехал в  Канаду. И вот они, Коля и Марк, два одноклассника с первого по десятый класс, из маленького украинского городка Дубны, сохранявшие свою добрую дружбу на протяжении сорока лет, перелетев океан,  встретились в Торонто на бескрайних берегах озера Онтарио, о котором в детстве оба читали только в книжках Фенимора Купера об индейцах.

А между тем, ситуация для Марка становилась всё тревожнее.

Полученные деньги, быстро таяли. Вложив почти всё заработанное в производство, для себя  он, как и его партнеры, практически никаких запасов сделать не сумел.

К тому же Марк пытался усидеть на двух стульях: и иметь бизнес в России, и не потерять Канаду, тем более, что в это время он готовился к сдаче экзамена на гражданство и получению канадского паспорта. В таких случаях, хотя бы на одном стуле удержаться,  уже хорошо. На одном — удержался. Гражданство и паспорт получил.

В декабре того же года от жены последовало предложение расторгнуть брак официально. По каким-то своим соображениям она очень спешила, и Марк сделал все возможное для получения развода еще до Нового года. Оставив ей дом с танцевальной студией в нём, налаженный танцевальный бизнес, машину и счет в банке, занял у армейского друга Левы Липовича, который теперь проживал в Нью Йорке, несколько тысяч долларов и с ними улетел в Россию. В неизвестность. Кроме друзей и Алеси его там никто не ждал и ничто не ждало. Чем заниматься – мог только предполагать. И то очень смутно…

                                                                   

 

АДВОКАТУРА.

                                                    

В который развсё сначала

           Марк прилетел в Москву накануне Нового года. Встретить его они собрались  в маленькой двухкомнатной квартире на Петровско-Разумовской. Они – это Алеся с Катюшей, Миша Гордон с женой и Марк. Отпраздновали весело, с песнями и танцами,  и расходиться не хотелось даже утром нового года. А в разгар веселья Марк, став на одно колено, попросил Алесю принять тоненькое золотое колечко (на большее денег не было) и счесть это помолвкой. Что  и было принято. С удивлением и радостью.

На следующий день, вернее, вечер (днём отсыпались после новогодней ночи) они  с Алесей сидели на маленькой кухне, потягивали винцо и вспоминали свои первые совместные путешествия, после которых люди или сближаются или расстаются. Им повезло. Те путешествия двухлетней давности сблизили их необыкновенно:

Новогодние праздники закончились быстро, и надо было думать, как и на что жить дальше.

Краснодарский бизнес как источник дохода иссяк, а ведь Алеся с Катюшей уже поселилсь у него, да еще и студентку Лизу надо было содержать в Монреале.

Единственную надежду Марк возлагал на встречу с экономистом Романом Шатровым, с которым небезуспешно сотрудничал еще в 90-е годы, когда Марк работал в «Пальме». К тому времени Шатров сделал головокружительную карьеру, став  заместителем министра финансов России. Его реакция на звонок Марка оказалась положительной, и на следующий день утром Марк, полный надежды, вступил в холл министерства финансов, где на его имя уже был выписан пропуск.

Надеялся зря.  Разговор не получился. Вежливый приём и вежливый отказ. Все предложения, как волны об острый каменный мыс,  разбивались о фразу: «Я теперь — чиновник и, к сожалению, помочь вам ничем не смогу.»  Единственная надежда приказала долго жить.

Марк не помнил, как он оказался на залитой зимним солнцем улице Ильинке в центре Москвы, с неотвратимой ясностью осознавая: «А ведь это КОНЕЦ. Денег с учетом расходов на Лизу хватит лишь на несколько месяцев. Идти в коллегию адвокатов, не имея клиентуры? Писать старушкам заявления о склоках с соседями? И на метро не заработаю. И что дальше? Как, на какие средства жить с  новой семьёй?».

И такое отчаяние охватило с головы до ног, что он застыл на тротуаре, не в силах двигаться дальше.

Стоя на выбеленной снегом январской улице, Марк смотрел на спешивших мимо людей, а в висках с каждым ударом пульса ухало: «Что делать? Что делать? Что делать? Что я скажу Алесе, вернувшись домой?  Что я — безработный?  Возвращайтесь, девочки, назад в свой Минск?  И это человек, претендовавший на статус мужчины её мечты?!»

Прикосновение к плечу заставило его вздрогнуть.

—  Марк Захарович! Сколько лет, сколько зим! Как я рада вас видеть! А я уже референт старшего партнера в нашей адвокатской  коллегии и получаю второе высшее — юридическое — образование.

Перед ним стояла и вся светилась в улыбке Светлана, которую пару лет назад по просьбе друзей Марк с большим трудом устроил в свою коллегию адвокатов простой секретаршей. С тех пор  они почти не виделись.

В дальнейшем, вспоминая эту встречу,  Марк не сомневался: ТО, что именно в ЭТОТ день и в ЭТОТ час Светлана заметила и обратилась к нему в центре многомиллионной  Москвы, было определенно волею свыше.

—   Что с вами случилось, почему такой убитый вид? Чем я могу помочь? – сыпала Света вопросами, и в её глазах Марк прочел искреннее желание изменить его настроение. «Благодарная девочка…- подумал он, — помнит добро. Не часто таких встретишь…», и, не скрывая, поведал ей всё по порядку о том, что произошло в его жизни в последнее время, и в каком аховом положении он сейчас оказался.

Не успел закончить, как она быстро-быстро заговорила:

—  А вы знаете, что Евгений Григорьевич Мартов, старший партнер нашей коллегии, в которой вы, между прочим,  до сих пор числитесь, уже год как ищет партнера. Его прежний партнер эмигрировал в Германию. Давайте-ка я с ним поговорю и завтра же перезвоню вам о результатах разговора.

—   Свет, да он же меня совсем не знает. И что ты ему можешь сказать? Что семь лет назад, придя к нему в коллегию, я выиграл уголовное дело? Там, правда, был резонанс на уровне Генеральной прокуратуры России, но что из этого?

—   Не волнуйтесь. Я найду, что сказать, — довольно самоуверенно, как ему показалось, заявила Светлана.

И действительно, на следующий день её звонок не заставил долго ждать.

—  Добрый день! Марк Захарович, у меня хорошая новость.  Евгений Григорьевич ждёт вас в 3 часа дня в нашем офисе. Дорогу не забыли?

—  Спасибо огромное! Как тебе удалось? – ошарашенно спросил Марк.

—  Да все нормально. Я сказала, что лучшего партнера ему не найти, а он мне доверяет. Правда, спросил: «А он не очень… жёсткий? Я помню, как в своём первом у нас уголовном деле Рубин не пошёл на компромисс ни с прокурором, ни с судом, — «Да, но ведь в конце концов он выиграл дело и престиж коллегии не пострадал — ответила я, — поверьте, он будет вам надежным партнером.» — Так что ждем вас. Не опаздывайте, Мартов человек занятой.

 

И снова в бой, покой нам только снится

      Ровно в 3 часа дня Марк подошел к старинному 18-го века двухэтажному особняку, на первом этаже которого располагалась коллегия адвокатов. Евгений Григорьевич встретил сдержанно. Расспросив, чем Марк занимался в последние годы, он заметил:

—  Когда заключается соглашение о партнерстве, надо сразу определить, как будем расходиться, когда придет время. Я не хочу в будущем заморочек и претензий, решаемых легальным или нелегальным путём.

—   Евгений Григорьевич, я никогда в своей жизни не ставил деньги во главу угла. Цепляться и убиваться за каждый рубль не собираюсь. Вы, насколько я понял, доверяете Светлане, а она вам партнера со склочным характером не посоветовала бы.

—  Ну ладно. На первый раз поверим на слово. Кабинет в офисе я вам дам. Зарплату платить не буду, только долю от заработанных вами же денег. Вы  – партнёр. За мной — идеи и офис. За вами – работа 24 часа в сутки. Согласны?

—  Я буду заниматься уголовными делами? — Надеясь на положительный ответ, уточнил Марк.

—   Нет. Ваша работа лежит в плоскости корпоративных и земельных отношений. Устраивает?

Тон безапеляционный. Конкретно и жёстко. Конечно, Марк очень рассчитывал хоть на какую-то поддержку в виде зарплаты. И нырять с головой в абсолютно незнакомую область юриспуденции, не связанную с уголовным правом? Да еще и после стольких лет отсуствия какой-либо юридической практики вообще? Это было немалым риском.
И вновь перед нимчерта.

— Я согласен, Евгений Григорьевич. Завтра выхожу на работу.

Они пожали друг другу руки, и Мартов стал объяснять, чем Марку придется заниматься.

К тому времени все наиболее прибыльные сферы деятельности: углеводороды, металлургия, химическая промышленность и т.д.  были поделены в России между олигархами, сумевшими урвать первыми. И в начале третьего тысячелетия возникла новая тема: земля сельхозназначения, принадлежавшая колхозам и совхозам, преобразованным в акционерные общества.

Земля, расположенная в пределах до 100 км от Москвы рядом с популярными направлениями автодорог, оказалась лакомым куском. Уставшие от городской суеты и шума состоятельные москвичи с удовольствием покупали построенные на ней дачи — настоящие большие и красивые загородные дома.

Эта земля в соответствии с указами президента Ельцина еще в 90-е годы стала общей долевой собственностью крестьян, работавших в этих акционерных обществах и ставших их акционерами. То есть  каждый имел свидетельство о праве собственности на пай в общедолевой собственности, но выделить свой участок и начать на нем работать на себя было практически невозможно.

Таким образом, крестьяне продолжали работать в хозяйствах, занимаясь привычным делом: животноводством, растениеводством и т.д.  Что, кстати, было совершенно необходимым и актуальным в то время, когда убитое в 90-е годы сельское хозяйство страны только начинало вновь подниматься с колен.

Нужно добавить, что наличных денег крестьяне в этой тяжелой для села ситуации практически не получали. Зарабатывали в хозяйствах копейки и в основном кормились с собственных садов и огородов.

Так вот, именно на такую землю и нацелили свои хищные клювы различные банки, фирмы с криминальным капиталом и даже такая уважаемая фирма как «Мосэнерго». Они задешево скупали у крестьян их земельные паи и, обладая их большинством, становились фактическими хозяевами земли. Затем они строили дачные поселки и продавали дома горожанам. Прибыльсотни если не тысячи процентов. При этом сельскохозяйственная деятельность на этих землях исчезала.

Будучи юридическим советником губернатора Московской области генерала Бориса Громова, старший партнер коллегии Евгений Мартов получил от него задание: вернуть захваченные сотни тысяч гектар земли в распоряжение области, сохранить сельское хозяйство. И сделать это можно было в том числе и через Арбитражный суд.

В первые недели работы Марк, как прилежный студент во время экзаменационной сессии, с головой погрузился в пучину нормативных документов, регулирующих эти правоотношения. Читал, зубрил, анализировал, делал выписки, стараясь как можно быстрее и глубже  изучить совершенно новый для себя аспект права.

Работал по 12-14 часов в сутки. И слава богу, что так спешил, потому что когда внезапно получил от Мартова распоряжение срочно мчаться в акционерное общество ЗАО «Рубежное», хоть минимальным, но необходимым запасом знаний он уже обладал.

Познакомившись с директором, Марк узнал, что дело о банкротстве этого ЗАО уже находится в арбитраже и через пять дней назначены его слушания. Банкротила «Рубежное», владеющее 8000 гектаров земли, корейская фирма с криминальным капиталом и командой из бывших «братков».

Какое-то время назад этой фирмой-жуликом был заключен договор с предыдущим директором хозяйства о строительстве забора вокруг коровников сметной стоимостью — 200 тысяч долларов в рублевом эквиваленте. В действительности же на строительство забора было потрачено всего 20 тысяч долларов, да еще 10 тысяч долларов — на взятку директору (огромные для того по тем временам деньги).

Двухсот тысяч долларов  у ЗАО, естественно, не было, и,  заключая такой кабальный договор, бывший директор конечно об этом знал. В случае удовлетворения иска о банкротстве, и последующей продажи имущества, корейцы за бесценок скупили бы всё хозяйство вместе с 8,000 гектаров его земли.

Марку пришлось остаться в «Рубежном» до заседания арбитражного суда.  Ночевал в офисе на диване.  С  утра до вечера вместе с бухгалтерами они упорно и скрупулёзно наводили порядок в старой документации и создавали новую. Ему даже удалось собрать крестьян-акционеров и провести общее собрание ЗАО, утвердившее вновь созданные документы.

Участвуя в арбитражном суде, первое время чувствовал себя новичком и единственное, что удалось добиться — отложить рассмотрение дела на месяц. Но это тоже была хоть и маленькая, но победа. За месяц он смог подготовиться к процессу гораздо лучше и, хоть заседания суда еще не раз переносились, в конце концов  Марк выиграл дело. Первая победа на новом поприще.

Как ни странно звучит, но позже, к 1 мая, Марк получил красочную открытку от бывших процессуальных противников с тёплыми поздравлениями с праздником и предложением перейти к ним на работу на любых, устраивающих его условиях. Но, помня своё разнообразное общение с этой публикой в 90-е годы, предложение вежливо отклонил.

Со временем пошли и другие дела. Все разной сложности и с разными обстоятельствами. Это были совсем не те острые и короткие схватки на юридическом ринге, какие он  выигрывал ранее по уголовным делам. Наоборот, сейчас шла длительная, вязкая, тяжелая борьба на арбитражном ковре, при которой противники постоянно применяли грязные «броски» и «подножки», представляя сфальсифицированные документы, подкупая свидетелей и даже судей.

Да, к сожалению, многие дела в Арбитражном суде в то время решались таким образом: зачастую выигрывал не тот, кто был прав, а тот, кто находил тропинку к ящику стола арбитражного судьи. Каждое дело о возврате земли отнимало месяцы, а некоторые длились годами.

Эта тема еще будет иметь продолжение, а сейчас…

 

Не было бы счастья, да

          Итак, Марк с Алесей и Катюшей тихо жили-поживали в маленькой двушке на Петровско-Разумовской улице. Катюшу удалось устроить в детский сад. Жили скромно: зарплату Марк не получал, а занятые у друга деньги таяли быстрее, чем снег наступающей весны за их окошком. Хорошо еще, что Саша Моторный иногда подбрасывал немного с краснодарского бизнеса.

Нужда была такой, что, проходя как-то с Алесей мимо вещевого рынка, расположенного рядом с домом, и предложив купить ей в подарок шарфик за 100 рублей (3 доллара по тем ценам), в ответ услышал:

— Не надо, Марк. У тебя долги.

Марк несколько раз предлагал ей узаконить отношения. Ответ был неизменным.

— Зачем? Брак убивает романтику. Главное, что у нас с тобой и так все хорошо! Бумаги счастья не добавят.

Счастье и  Несчастье. Они как добро и зло, всегда бегут рядом, стараясь опередить друг друга.  Бывает,  что одно из них влечёт за собой другое, и их приход не зависит от нас. Только в редчайших случаях нам позволено выбирать, принять одно из них или нет.  

Марк вспомнил об этом после  недавнего разговора с Игорем:

— Дружище, ты хоть понимаешь, что ты делаешь? Алеся младше тебя почти на поколение. Ты не хочешь заглянуть хотя бы в ближайшее будущее? Год, три, ну максимум  пять лет и ты ей надоешь. А, зная тебя,  я представляю, ЧТО с тобой тогда будет. Ты просто не перенесёшь этот удар.

— Знаешь, даже если ты окажешься прав, и это будет лишь один год счастья,  он – мой, — ответил Марк, — ты предлагаешь мне отказаться от пусть короткого но СЧАСТЬЯ, чтобы потом не познать горя? Я понимаю, как друг ты хочешь уберечь меня. Но это мой выбор. И я выбираю СЧАСТЬЕ! А сколько оно продлится: год, два  или десять – всё моё. Если придет горе, я постараюсь с ним справиться. И мне помогут воспоминания о том, что этот год, или два, или десять я был по-настоящему СЧАСТЛИВ. Я прожил их не напрасно.

Неизвестно, как долго бы продлился их с Алесей гражданский брак, если бы не случай. Однажды, отпраздновав день рождения Игоря 31 января, после полуночи они возвращались на машине домой. Только въехали в полутемный двор и направились к своему подъезду, как к ним, чуть не сбив, подлетела милицейская машина, из которой выскочили двое офицеров с автоматами наперевес.

— Стоять на месте! Предъявить документы! – грубо потребовал один из них.

Паспорт Алеси был дома, с собой не взяла. Офицер приказал ей сесть с ними в машину.

— Стойте! Я сейчас вынесу вам документы!– пытался остановить их Марк и резко сунул руку во внутренний карман пиджака, чтобы достать удостоверение адвоката. Но офицер, передёрнув затвор, направил на него дуло автомата, очевидно решив, что Марк потянулся за оружием. Через секунду их машина с рёвом умчалась в сторону отделения милиции, расположенного в двух кварталах от дома.

Сбегав наверх и взяв документы, Марк уже через десять минут подходил к отделению милиции и первое, что увидел, это ту же машину, на которой увезли  Алесю. Сидевший в ней офицер, видно, ждал. Он приоткрыл окошко, поманил рукой и сделал характерный жест пальцами: «Деньги принёс?».

Не обращая на него внимания, Марк вошел в отделение милиции, представлявшее собой в тот момент не самую приятную картину. За решеткой матерились пьяные задержанные всех мастей: от проституток до бомжей. И стойкий, бьющий в нос дух от них был явно не от «Кристиан Диор». Алеся стояла в стороне от решетки, бледная и напуганная происшедшим.

Достав удостоверение адвоката и её паспорт, Марк обрушил на дежурного капитана такую лавину гнева, кипевшего в нём все это время, что тот в течение двух минут заполнил все необходимые бумаги и с извинениями освободил Алесю.

Когда через несколько минут они вернулись домой и вошли в квартиру, Алеся твёрдо и убеждённо произнесла:

—  Всё, Марк. Ты был прав. Нам действительно пора пожениться. Больше попадать в такой кошмар я не хочу!

Но обстоятельства сложились так, что ему пришлось улететь в Канаду, а Алесе с Катей – в Минск. И только в конце марта они вновь встретились в Москве, где Марк  опять завел разговор о женитьбе. Возражений не последовало.

В один из первых дней апреля 2002 года, он приехал на  станцию метро «Тимирязевская», где располагался Дворец бракосочетаний весьма популярный среди звезд эстрады и кино. У дверей толпилась длиннющая очередь из желающих подать заявление о вступлении в брак. Постояв пару минут, Марк услышал из разговоров в очереди, что заявления принимают только на июнь, т.е. ждать регистрации нужно более двух месяцев.

Попав к заведующей Дворца бракосочетаний, Марк предъявил своё удостоверение адвоката, заставившее женщину забеспокоиться – кто и по какому поводу прислал к ней адвоката?

Выждав минутку и широко улыбнувшись, Марк с предельной вежливостью попросил её в виде исключения, зарегистрировать брак через два дня. Прямо в свой день рождения.

На лице женщины появилось явное облегчение,  и она, тут же просмотрев свой журнал, о чудо, находит именно в этот день время для регистрации брака. Как и просил Марк.

Свадьба получилась очень теплой и очень скромной. На торжестве присутствовали Миша Гордон с женой, Саша Моторный  и Игорь Добрин с Жанной. Еще  несколько знакомых присоединились к ним в грузинском ресторанчике на  стадионе «Динамо». Запомнились танцующая Алеся в длинном белом платье с невероятно сложной высокой прической на голове и маленькая смеющаяся Катюша на плечах у Миши, подружившегося с ней с первых же минут.

 

Дела житейские

           Шли дни, месяцы. Марк упорно работал, расходуя последние небольшие деньги, а света в конце туннеля в виде гонорара за уже выигранные дела, что могло бы дать семье ощущение хоть какой-то стабильности, так и не было видно. Этими вопросами ведал его партнёр Мартов, но никакой информации от него за все это время не поступало. А ходить к нему спрашивать, будто просить милостыню, Марк не хотел. Иногда, придя домой, в сердцах бросал Алесе: «Надоело. Больше так не могу. Непонятно, за что  работаю. Завтра же уволюсь.»

Но наступало утро, которое вечера мудренее, и он снова ехал в свой кабинет и  продолжал работать. Да и жалко было расставаться с накопленным за эти месяцы багажом уже выигранных судебных дел.

В конце июля Марк снова на последние деньги сумел отправить Алесю с Катей на солнечный юг к любимому Черному морю. А его  друг и сокурсник Паша Орловский, обеспечил им жильё в одном из филиалов своего университета бесплатно.

И вдруг буквально через несколько дней абсолютно  неожиданно на Марка, как снег на голову, обрушился его первый и действительно солидный гонорар. За всё прошедшее проработанное время. Обрадованный и изумлённый он смотрел на эти деньги и не верил: «Неужели это всё моё?!».  Ведь он даже втайне не мог мечтать о такой сумме! Неужели получилось?!

Никогда ни раньше, ни позже деньги не вызывали у него ощущения радости. Но в тот момент, этот гонорар означал конец невыносимой восьмимесячной пытки страхом, сумеет ли он обеспечить семью в Москве и Лизоньку в далёкой Канаде?

В общем, Марк  наконец-то вздохнул свободно и с удовольствием отправился искать другую квартиру. Просторней и поближе к своей работе.

И сразу повезло: попалась трёхкомнатная квартира на втором этаже  кирпичного дома с потолками высотою в пять метров и мощными стенами шириной в метр, с прекрасным ремонтом и огромной ванной в тихом дворе рядом с парком и всего в десяти минутах ходьбы от работы. Марк сразу в неё влюбился и в течение недели оформил сделку.

Ничего не сообщив Алесе, перевёз вещи с предыдущей квартиры, выставив ту на продажу.

И вот в конце августа он встречает загоревших и отдохнувших жену с Катюшей на Курском вокзале, усаживает их в такси и везёт…

— Я не поняла. Что за фокусы? Куда мы едем? Опять сюрпризы?– обеспокоенно спрашивает Алеся, сразу заметив, что их маршрут лежит совсем не в сторону Петровско-Разумовской.

—   Успокойся. Все нормально. Мы едем в наш новый дом.

Войдя в залитую светом потолочных ламп новую квартиру в абрикосовых с узорами обоях, с большими тремя комнатами, высоченными потолками и огромной бело-голубой  ванной его девочки были настолько поражены, что даже и не пытались это скрывать. Радость и восхищение струились из глаз Алеси:

—  Неужели это НАША квартира? – только и вымолвила она.

Эти радость и восхищение окончательно смыли с его души остатки тягостных переживаний и опасений, накопившихся за весь прошедший период, как набежавшая морская волна смывает рисунок ребёнка с прибрежного песка. В очередной раз Марк был счастлив. Счастлив до предела.

И зажили они втроём в милой и уютной квартирке так славно, что вспоминая тот период, Марк всегда ощущал тепло и нежность, ставшие непременными гостями, нет, законными хозяевами их дома. Алеся сумела создать такую мягкую и обволакивающую теплом семейную атмосферу, какой он никогда не знал ранее. И если приходилось засиживаться на работе после шести часов, в душе закипало раздражение — так сильно тянуло домой.

Иногда он возвращался с работы нервный, уставший после судебных процессов или деловых переговоров, и единственное, чего хотелось, это покоя, который он всегда находил дома.

Вкусно поужинав, они рядышком усаживались на диван. Марк смотрел телевизор, Алеся вязала рядом. Они почти не разговаривали – Алеся чувствовала, что ему сейчас не до разговоров. И это молчаливое понимание и просто само ощущение исходящих от неё тепла и нежности наполняло его душу умиротворением. Марк очень ценил эти молчаливые диалоги и эти вечерние часы, проведенные вместе.

К  этому времени в Канаде Лиза с партнером, потренировавшись всего год, выиграли чемпионат страны по бальным танцам. Марк предложил им приехать в Москву и брать уроки у европейских тренеров. Занимались отчаянно. Каждый день. По 8 часов на паркете. Каторжный труд. Но вскоре он дал плоды.  Ребята сумели осуществить свою мечту, и более того, перейдя в профессионалы, войти в полуфинал – 12 лучших пар мира!

Новое погружение в любимое дело, в адвокатскую деятельность в Москве, принесло Марку не только ощутимый гонорар. У него  появился новый друг. Настоящий друг. Понимающий дружбу. Умеющий её ценить. Умница и профессионал в любом деле, за которое брался. Сергей Устьин. Когда-то он был одним из лучших журналистов газеты «Московский комсомолец», затем писал детективы, которыми зачитывалась вся страна и по сюжетам которых снимались сериалы, показываемые по центральным каналам росиийского телевидения.

В 90-е годы, когда власть швырнула народ в пучину хаоса и нищеты, Сергей, как он сам признавался, совершенно случайно занялся недвижимостью и к моменту их знакомства уже был одним из крупнейших девелоперов  Московской области.

Они успешно сотрудничали, и не было партнера честнее и порядочней, чем он. Даже в том, что Марк получил свой первый и такой значительный гонорар была заслуга именно Сергея Львовича. Но истинное удовольствие Марк получал от общения с ним вне бизнеса. Их души, взгляды и понятия существовали настолько в одном энергетическом поле, а глубина эрудиции Устьина настолько  поражала, что Марк мог беседовать с ним бесконечно. Он не так часто встречались, но каждый раз им не хотелось расходиться.

 

Верочка

         Конечно, с тех пор как Алеся переехала в Москву, они мечтали о ребенке. Прошел уже год, как жили вместе. Мечты так и оставались мечтами. И вот, наконец,  жена положила на стол тест с двумя полосками, показывающий, что в ней уже зародилась крохотная новая жизнь. Сначала Марк от счастья улетел на седьмое небо, в затем стал мучительно думать, к кому  обратиться  за медицинским сопровождением во время беременности. Хотелось, чтобы оно было самым лучшим.

То, что произошло буквально на следующий день можно считать настоящим чудом: в 7 часов утра у Марка дома зазвонил телефон. «Кто бы это мог быть так рано?», — подумал с тревогой.  Но тут же успокоился, услышав в трубке голос партнера Мартова:

— Доброе утро! Марк Захарович, вас сейчас наберет одна моя добрая знакомая. У неё вчера арестовали сына. Вы у нас — спец по уголовным делам. Надеюсь, и сейчас не подведёте коллегию и меня лично.

И действительно, через полчаса Марку позвонила женщина, представившаяся Татьяной Александровной. Договорились встретиться у его дома.  Татьяна приехала на машине, и они сразу  помчались на окраину Москвы в Видное, а по дороге она рассказала о сути дела.

Её единственный восемнадцатилетний сын Виталий работал в шведском мебельном супермаркете IKEA и за какую-то незначительную провинность был уволен. Спустя пару дней в ящике супермаркета для писем обнаружился лист бумаги с написанными на нем угрозами: «Аллах акбар! Смерть неверным собакам! Час расплаты настал! Умрёте все! Всё взлетит на воздух! Счёт идёт на минуты!!». Без подписи.

«Заведомо ложное сообщение об акте терроризма». Статья 207 часть 3 Уголовного кодекса Российской Федерации тогда была невероятно актуальной в России, а особенно в Москве, еще не пришедшей в себя после террактов в торговых центрах и взрывов жилых домов, унесших жизни многих сотен ни в чем не повинных мирных граждан. Статья — от 6 до 8 лет лишения свободы.

Служба безопасности IKEA решила, что почерк на письме с угрозой похож на почерк Виталия, сына Татьяны Александровны, и на следующий день его арестовали прямо в подъезде их дома на глазах у матери. Марк живо представил  ужас, охвативший их в тот момент.

Подъехав к Управлению милиции и оставив Татьяну Александровну в машине, он вошёл в здание. У лестницы на второй этаж — целый взвод автоматчиков, будто ждут нападения террористов. Предъявляет им адвокатское удостоверение, ордер на защиту и просит сообщить следователю, ведущему это дело. Сообщили.

Но пришлось простоять еще не менее часа, пока  следователь соизволил его принять. Дал понять, КТО тут ВЛАСТЬ.

Виталий тоже сидел у него в кабинете. На сером лице — печать бессонной ночи. Измучен и испуган.

— Вы опоздали, господин адвокат, — с иезуитской улыбкой встречает следователь, — мальчик уже во всём признался. Протокол допроса с его признанием подписан час назад!

— И вам доброе утро, товарищ следователь. Предоставьте мне возможность побеседовать с подзащитным.

Следователь вышел. Всё оказалось как Марк и предполагал. После ареста сначала оперативники всю ночь «работали» с парнем, а утром следователь завершил начатое ими ночью. Признательные показания у Виталия просто выбили, когда уже не было сил терпеть.

—   Скажи мне только одно. И только правду. Ты писал эти угрозы? – спросил Марк Виталия.

—  Конечно, нет. Да мне и смысла никакого не было. Я уже устроился на работу гораздо лучше, чем в IKEA.

—   Подними рубашку.

То, что Марк увидел на худом теле парня, заставило отвернуть глаза.

—   Ладно. Не переживай. Если твои слова — правда, мы выйдем отсюда вместе.

Даже беглого знакомства со следователем хватило, чтобы понять: с ним разговаривать не о чём. Поэтому, выйдя из  кабинета, Марк сразу направился в приёмную начальника управления МВД города Видное. К счастью, тот был свободен. Поздоровавшись, и предъявив ордер, объяснил ситуацию со своим подзащитным и попросил избрать ему мерой пресечения подписку о невыезде, освободив из под стражи.

—  К сожалению, ничего не могу сделать, — развёл руками полковник, — парень полностью признал свою вину.

Тогда Марк вынул и положил на стол удостоверение советника начальника Главного управления внутренних дел по Центральному федеральному округу РФ, которым уже около года являлся с подачи того же Сергея Устьина и которое не раз выручало в запланированных и незапланированных эпизодах общения с доблестной московской милицией. Подождал, пока полковник внимательно изучит содержание удостоверения.

—   Выслушайте меня внимательно, товарищ полковник, — твердо и чуть с угрозой в голосе начал Марк, — у моего подзащитного  спина и живот — чёрные от побоев! Всю ночь ваши заплечных дел мастера «трудились» над парнем, которому только недавно исполнилось 18 лет. Во-первых, я потребую медицинское освидетельствование, которое неизбежно покажет, что парень был избит, и что побои свежие. А это – должностное преступление ваших подчиненных. Во-вторых, никакой экспертизы, подтверждающей, что почерк Виталия совпадает с почерком на сообщении об акте терроризма у вас нет и быть не может. Парень мне не врёт. Он этого не делал. И в — третьих, если я сейчас же не выйду на улицу вместе с ним, то уже через два часа подробный доклад о вопиющих беззакониях, творящихся во вверенном вам управлении, ляжет на стол начальника Главного управления МВД по Центральному Федеральному округу генерал-полковника Сергея Федоровича Щадрина, в штате советников которого я имею честь состоять. И вскоре  в вашем кабинете будет комиссия, которая наряду с этим случаем досконально проверит всю текущую деятельность вашего управления. Вы что, на сто процентов уверены в безгрешной работе ваших сотрудников? Вы уверены, что комиссия ничего не найдёт? В любом случае, ВАМ ЛИЧНО ЭТО  НУЖНО???

Полковник молчал. Потом попросил подождать в приёмной. Через пять минут к нему в кабинет зашел следователь. На долгие тридцать минут. Наконец, он вышел. Его лицо напоминало переспевший помидор, который вот-вот лопнет. Пронзив Марка злобным взглядом маленьких черных глаз, жестом пригласил с собой. Всё остальное происходило в гробовой тишине. Следователь молча заполнял бланки документов в том числе и подписку о невыезде. Виталий подписал её и они вместе вышли на залитую солнцем улицу, вдохнув такой сладкий после затхлых кабинетов милиции воздух свободы.

Заждавшаяся их  мама Виталия, вынырнув из машины, со слезами на глазах бросилась обнимать сына. Радостные, с замечательным настроением, они отправились в Москву. Подъехав к дому, Марк с Татьяной Александровной вышли из машины.

—  Марк Захарович, у меня нет слов. Спасибо огромное! Я не очень богатый человек, но чем я вам обязана помимо гонорара, внесенного в вашу коллегию адвокатов? – начала она.

— Татьяна Александровна, больше ничего не нужно. Все нормально, и я искренне рад, что удалось так быстро вам помочь.

—  Ну что ж. Еще раз спасибо! И попрошу учесть, я работаю ведущим врачом в Центре матери и ребенка на Севастопольском проспекте. Если кому из ваших знакомых понадобится рожать…

—   ЧТО-О?, — аж подпрыгнув, перебил её Марк, мгновенно сообразив, что этот Центр — один из ведущих акушерских центров Москвы, где рожали самые известные мамы страны, — моя жена беременна!

—  Все ясно. Завтра жду её к 10 утра, — уже совсем другим, деловым тоном произнесла врач и написала на бумажке свои телефоны.

В дальнейшем Алеся регулярно и счастливо наблюдалась у неё, а в один из ноябрьских дней 2003 года Марк впервые присутствовал при родах.

А уже через пятнадцать минут медсестра передала ему, и он взял на руки казавшееся невесомым и такое хрупкое родное существо, доченьку.  Марк смотрел на этот маленький курносый розовый комочек и горячая волна любви и нежности заливала всю его душу, полностью растворив и отстранив от мира сего.

— Может ты, наконец, покажешь мне нашу дочь? – вернул его в этот мир слабый еще голосок Алеси.

СЧАСТЬЕ! СЧАСТЬЕ И СЧАСТЬЕ! ОДНО ТОЛЬКО СЧАСТЬЕ! НИЧЕГО КРОМЕ СЧАСТЬЯ!

Так его семья пополнилась еще одним любимым человечком. Верочкой. Верусей.

 

 Сражение с банком «Золотой»

       В это же время на протяжении нескольких последних месяцев не прекращались  жаркие  судебные баталии  Марка с одним из одиознейших банков России – банком «Золотой».

Скупив за копейки часть паёв у крестьян-акционеров ЗАО «Огнево», банк долбил ЗАО исками о признании недействительными сделки с паями остальных акционеров, переданных в управление администрации района. В случае удачного для банка исхода дела, «Золотой» оказывался безраздельным владельцем всех десяти тысяч гектаров земли.

Процесс был длительным и сложным. Почти каждый месяц Марк с ощущением канатоходца над пропастью сражался со своими противниками в Арбитражном суде, и чаша весов склонялась то на одну, то на другую сторону.

Против него выступала  группа юристов банка с участием начальника службы безопасности, бывшего полковника КГБ, по имени Александр.

Они шли на всё, чтобы выиграть дело.  Попытались подкупить его, не получилось. Пытались через него договориться с Главой района о разделе земли. Не договорились.  Ведь на кону стояли десятки миллионов долларов. И тогда…

Однажды летним утром — звонок на мобильный телефон, и незнакомый низкий голос, не здороваясь, ошарашил:

— Слушай меня внимательно. Код замка входной двери твоего подъезда 2433. Твоя жена Алеся отводит дочь Катю в детский садик «Солнышко» к 8-30 утра. Няня гуляет во дворе с младшей дочкой с 10 до 12 дня. Тебе понятно? Короче, если тебе дорога жизнь твоей семьи, ты заболеешь! И на следующием заседании Арбитражного суда ТЕБЯ НЕ БУДЕТ...– последовали короткие звонки — шантажист бросил трубку.

Сердце понеслось галопом, всё быстрей и быстрей: «Ого, как добрые десять лет назад —  беспредел в стране живёт и процветает. Что в девяностые, что в нулевые».

Первой мыслью было рвануть к генералу Щадрину, на совещаниях которого как советник Марк бывал не раз. Но что он ему скажет? Реальных доказательств того, что угрожал ему именно банк «Золотой» у него нет.

Немного успокоившись и вспомнив, что вся семья только вчера уехала к бабушке в Минск, и в ближайший месяц им ничего не угрожает, решил рискнуть.

Нашёл визитную карточку и набрал номер телефона президента банка с которым неоднократно встречался.

— Добрый день, господин президент! Рубин беспокоит.

— А, Ма-арк Заха-арович, рад слышать, — пропел елейный голос президента банка. Хоть на хлеб намазывай.

— Мне тут от ваших охранных структур только что поступил звонок. Полагаю, нам надо встретиться лично. Есть что обсудить. Надеюсь, проблемы не нужны никому, и как цивилизованные люди мы должны прийти к общему знаменателю. Буду ждать вас на Поклонной горе напротив мемориала в 14-00, — и выключил телефон.

Ровно в 14-00 Марк прибыл на Поклонную гору.  Никого нет. Прогуливался взад и вперед напротив мемориала, пытаясь успокоиться. Ветер гнал по небу густые тёмные тучи, как пастух  гонит отару овец, спеша укрыться от надвигнающегося ливня.

Прошло более получаса.

— Чёрт, зря звонил в банк… Кто — я, а кто –они. Вырубить меня — для них — раз плюнуть. Семью не найдут, так меня подождут вечером в подъезде. Шарахнут битой по голове или по хребту, и ойкнуть не успею.  И, даже если живой останусь, то в деле участвовать не смогу. И ведь даже не докажу, кто меня искалечил. Менты спишут на обычную попытку разбоя.  У Миши Гордона спрятаться на время? Точно. Всё лучше, чем рисковать, возвращаясь домой, — беспощадной метелью кружились мысли.

Но тут как на параде нарисовались три черных джипа, затормозивших рядом с ним.  «Прибыли на «стрелку» как в лихие 90-е, — пронеслось в голове, — ну что ж, пан или пропал!».

Собрав волю в кулак, Марк подошел к президентскому джипу, открыл заднюю дверцу и, приблизившись к лицу президента на расстояние ближе приличного, впился взглядом в его серенькие масляные глазки, а затем яростно одним духом выпалил, перейдя на «ты»:

— Слушай меня внимательно. С тобой тут десять отморозков. Вы можете легко вывезти меня в лес и там зарыть. Но ты отлично знаешь, на кого я работаю. На губернатора Громова. Завтра на моё место придут трое, четверо, пятеро юристов. Столько — сколько он пошлёт. И  ты своими идиотскими угрозами их всех не запугаешь! А может ГУБЕРНАТОРА грохнуть хочешь?! Попробуй! –  с этими словами, громко хлопнув дверцей,  Марк повернулся и, едва сдерживаясь, чтоб не помчаться прочь изо всех сил,  не спеша, направился к станции метро. По взревевшим и вскоре затихшим моторам понял – уехали.

Реакцию президента банка на этот спич он случайно узнал через несколько лет от того же начальника службы безопасности Александра, который  в то время уже работал на друга  Марка — Яна Ровного.  Работал в качестве адвоката (зигзаг судьбы).

— После вашего «демарша» — рассказывал Александр, — все молчали, слишком неожиданным и стремительным он был. Ведь мы ждали, что вы, испугавшись, предложите уладить дело за деньги, тем более, что вы сказали президенту, о намерении найти «общий знаменатель». «Этот Рубин что, совсем БЕЗБАШЕННЫЙ? Или – просто ИДИОТ? – наконец, выдохнул президент банка. – От таких денег отказался. Оставьте его в покое. Купим судью. Так проще, дешевле и надёжней».

И у Марка не было никаких оснований не верить его словам, ведь доказательства им он получил гораздо раньше. На следующий день после «стрелки» на Поклонной горе.

 

«Приятная» новость

     Дело в том, что следующее заседание Арбитражного суда должно было быть решающим: или банк выигрывает, или Марк. За три дня до судебного заседания к нему подошла та же референт Светлана, которая в своё время сосватала его партнером в коллегию к Мартову.  Она бывала в Арбитраже гораздо чаще и успела завести там кучу полезных знакомств.

— Марк Захарович, у меня для вас две новости: плохая и очень плохая. С какой начинать?

— Начинай с плохой, — а сердце уже начинает отплясывать бразильскую самбу.

— В вашем процессе заменили судью. Судьёй будет Петрова.

— Так, — чуть успокоился , — а какая же новость  очень плохая?

— Петровой уже «занесли», — понизив голос, сообщает Светлана, имея ввиду взятку переданную банком «Золото».

— Что? Взятка? Это точно? – самба в его сердце перешла в искромётный джайв.

— Точно. Я знаю через кого они это сделали, и все последние дни юристы банка не вылезают из  кабинета судьи.

—  Ясно. А что ты знаешь о судье Петровой?

— А вы не слышали как Андрей Караулов недавно опозорил её на всю страну в прямом эфире по федеральному телеканалу?

—    Нет, расскажи.

— Петрова вынесла решение по подмосковному мясокомбинату, фактически узаконившее его рейдерский захват мощной корпорацией. Караулов в своей передаче «Момент истины» раскрыл всю мошеническую схему захвата, а потом прямо из студии позвонил ей домой и в прямом эфире спросил, каким законом она руководствовалась, вынося такое чудовищное решение? Судья смешалась, стала заикаться и, наконец, промямлила, что давать комментарии она не вправе. Короче, опозорилась по полной программе.

—  Спасибо, Света! Твоя информация бесценна. Пока  не знаю, что я буду со всем этим делать, но все равно тебе еще раз огромное спасибо!

 

 

 

Золотой ключиик

        Обычно для того, чтобы найти выход из трудного положения, Марку всегда нужно было время.

Иногда, как когда-то на приёме у Председателя уголовной коллегии Верховного Суда Украины или когда надо было срочно спасать больного Тимура, верные решения прилетали мгновенно. Но гораздо больше случаев, когда правильный вариант находился после хорошего обдумывания, и из нескольких — выбирался лучший.

Так было и сейчас. Сидя за рабочим столом,  он в который раз перебирал пухлые папки с документами по делу. Ничего нового. Все аргументы и факты выучены за длинные месяцы арбитражных сражений почти наизусть.

Сначала задача казалась неразрешимой.  Он отчётливо понимал: позиция у него — довольно сильная (поэтому  банк «Золотой»  и попытался вырубить его из процесса). Но в случае принятия судьёй взятки, никакие его супербетонные доводы не сработают. Решение будет в пользу банка-взяткодателя.

«Против лома нет приёма, окромя другого лома, — размышлял Марк, — но «другого лома» у меня нет. А даже если б и был, я бы им не воспользовался. Хватит урока, полученного четверть века века назад.»

И тут его взгляд остановился на первом документе досье, с которого и начиналось всё это дело — исковом заявлении банка, предъявленном от имени крестьянки Валентины Борисовой,  акционера ЗАО «Огнево», проживающей в селе Ильиика.

— Валентина Борисова… Валентина Борисова… Стоп… А кто же она такая эта Валентина Борисова и какая её связь с банком «Золотой»? – словно из глубины подсознания выплывает вопрос, —  в чем её интерес разрушить хозяйство, на территории которого она  жила и проживает? – в душе загорается огонёк надежды, — времени у меня еще два дня…» — думал Марк,  вспомнив самостоятельные расследования, проведенные по  уголовным делам в прошлом.

Открывает карту района. Находит деревню Ильинку на территории Дукаревского сельского поселения с центром в Хлебовске. Ну, что ж, тогда завтра с раннего утра – в Хлебовск. Может именно там и отыщется золотой ключик от заветной дверцы.

Руководитель муниципального образования сельского поселения встретила Марка с истинно русским радушием. На столе тут же появился чай, карамельки и свежие баранки, как будто здесь ждали приезда адвоката из Москвы.

Марк, наскоро описав ей ситуацию,  спросил:

—  Знаете ли вы  Валентину Борисову из деревни Ильинка и что могли бы рассказать о ней?

—  Ой, так у нас же её родной племянник работает. Владимир Козырев. Сейчас я его приглашу.

Через минуту в кабинет вошел небольшого роста приятный мужчина лет тридцати пяти и с улыбкой протянул руку.

—  Козырев. Владимир.

— Ну, а я – Марк Захарович Рубин, адвокат из Москвы. Прибыл по поручению губернатора Московской области Бориса Громова. Вы знаете, что от имени Валентины Борисовой банком «Золотой» подан иск в Арбитражный суд Московской области с целью отобрать всю землю в пользу этого банка?  По каким же таким причинам ваша тётя, Владимир, родное хозяйство в чужие руки банка-мошенника передать задумала? Со всеми десятью тысячами гектаров земли. Она что,  не понимает, что оставляет триста человек её земляков без куска хлеба? Поля застроят дачами, и сельским хозяйством заниматься там уже не придётся. И это ваша прямая родня, Владимир, а вы, между прочим,  представитель власти!

Мужик густо покраснел. Взгляд на Марка, взгляд на свою начальницу. Опять на Марка, опять на начальницу.

— А я-то думаю, на какие деньги её дочь, моя двоюродная сестра, в Москве себе «Ладу» купила, — подавлено проговорил он, — теперь ясно. Сама тетя Валя уже год, как с постели не встаёт. С позвоночником у неё проблема. Ладно. Чем я могу помочь?

— Вот это другой разговор. Едем к ней и попытайтесь объяснить, сколько людей возненавидят её после того, как вся земля перейдёт банку, а колхоз станет банкротом. Попытайтесь достучаться до её совести: ведь это её руками банк пытается загрести всё её родное хозяйство.

Сели месте с Козыревым в машину. Заехав в районный центр, взяли с собой нотариуса с компьютером, печатями и штампами и помчались в Ильинку. Через полчаса были на месте. Неказистая деревянная хатка, с облупившейся синей краской на стенах и покосившимся забором вокруг участка.

— Итак, мне нужны, — объясняет Марк, — ЗАЯВЛЕНИЕ Валентины Борисовой в Арбитражный суд Московской области об ОТЗЫВЕ её искового заявления (даёт им все реквизиты иска), – а также ОТЗЫВ ДОВЕРЕННОСТИ, выданной ею представителям банка «Золотой» на ведение от её имени дела в Арбитражном суде (отдаёт копию доверенности).

Сначала в дом зашел Владимир. Медленно, как кадры замедленного действия, текли минуты. Десять, двадцать, двадцать пять.

— Видно, шансов у меня немного, — размышлял Марк, ожидая Козырева в машине вместе с нотариусом, — очевидно, банк попросту купил Валентину Борисову. И цена сделки – «Лада». Вряд ли она пойдёт на то, чтобы так резко испортить отношения с банком. И её можно понять: а вдруг потребуют «Ладу» обратно вернуть. Да… Уговоры племянника тут не помогут. Скорее всего, не видать мне удачи, как своих ушей… – отчаяние охватывало все больше и больше.

Наконец, племянник Валентины вышел на крыльцо. Он поднял большой палец вверх: «Всё в порядке!», и пригласил нотариуса пройти в дом. А Марк замер от удивления, боясь поверить в то, что сейчас произойдёт.

Через пару часов, вернув Владимира и нотариуса на места их работы, Марк помчался в Москву в нотариальную контору, оформлявшую доверенность Борисовой представителям банка и оформил Отзыв этой доверенности соответствующим закону образом. Вот теперь можно и в бой.

 

И грянул бой…

        В то утро Марк приехал в Арбитражный суд, пригласив с собой знакомого фотографа, который увлекался документальной съемкой и имел большую профессиональную видеокамеру. О том, чтобы он захватил её с собой, попросил заранее. Скромно сидят на лавочке рядом с дверью зала судебного заседания. Ждут.

Сначала появляется бригада юристов банка вместе с Александром, начальником службы безопасности. Проходят мимо, даже головы не повернув и не ответив на приветствие. А вот и сама «ВАША ЧЕСТЬ» в образе судьи Петровой, пожилой полной женщины. Как и юристы банка, не ответив на приветствие Марка и подойдя к его противникам, она расплывается в милейшей улыбке, здороваясь с каждым из них.

— Третий участник процесса еще не явился. Будем слушать дело или перенесем судебное заседание? – СПРАШИВАЕТ (???) судья у юристов банка (???), такой же стороны по делу как и Марк,  на которого она — ноль  внимания.

Вот тут-то последние сомнения в достоверности сведений Светланы о том, что Петрова получила взятку, улетучились, как легкий дымок под порывом ветра.

Она даже не скрывала своих особых отношений с банком.

И вот все уже в зале заседаний. Первым слово предоставляется истцу. Банку. И юристы, поднимаясь один за одним четко и уверенно выдают свои, как им, очевидно, казалось, «железные»  доводы, подтверждающие их исковые требования.

Выступление завершено. Очередь ответчика.

— Ваша честь! – начинает Марк, поднимаясь из-за стола. — Я не стану возражать уважаемым истцам, как я не стал перебивать никого из них, хоть мог бы сделать это еще до того, как они начали свои выступления. Ведь в сегодняшнем процессе НИ ОДИН ИЗ НИХ УЖЕ НЕ ИМЕЛ ПРАВА СКАЗАТЬ НИ ОДНОГО СЛОВА.

Изумление и непонимание – на лице судьи. Непонимание и злоба – во взгляде противников.

— Прошу ознакомиться с оригиналами Отзыва искового заявления по рассматриваемому делу и Отзыва доверенности, которая давала право представителям Валентины Борисовой находиться в этом зале и выступать от её имени. А сегодня этого права у них больше нет, – сказав это, Марк передал  судье оба документа. Один за другим.

Если бы в этот миг в зале суда взорвалась ядерная бомба, это бы не так поразило судью и процессуальных противников Марка. В их глазах читалось: «Это неправда! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!!!».

Дрожащими руками судья берет документы, не сводя при этом затравленного взгляда с юристов банка. Затем начинает читать. Снова взгляд на них.

— И что прикажете с этим делать? – с оттенком вселенского горя в голосе, обращаясь к противникам Марка,  вопрошает судья(???).

— Отложить дело!

— Мы должны убедиться в подлинности этих документов!

— Это подделка! – орут юристы банка, перебивая друг друга.

Не давая судье ни секунды возможности подумать или согласиться с их требованиями , Марк вклинивается в их истошный лай, повысив голос, почти до крика:

— Ваша честь! У вас нет ни малейшего основания откладывать дело. Истица Валентина Борисовна ОТОЗВАЛА своё исковое заявление, она отказывается от иска, что заверено государственным нотариусом района в установленном порядке. ИСКА БОЛЬШЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ!!! Кроме того, истица ОТОЗВАЛА ДОВЕРЕННОСТЬ, выданную её представителям, которые после этого не имеют право ни на одно слово в этом процессе, и вы это прекрасно знаете.  Отзыв доверенности оформлен  нотариальной конторой Москвы, выдавшей ранее эту доверенность. Две государственные нотариальные конторы из разных городов принимали в этом участие, поэтому ни о какой подделке речи быть не может.

—  А то, что вы, ваша честь,  лично, даже ознакомившись с представленными мною и составленными по всей процессуальной форме документами, продолжаете незаконный диалог со стороной, дважды лишённой этого права, отнюдь не свидетельствует о вашей беспристрастности, — продолжает, не давая возможности перебить себя, Марк — только имейте ввиду: проходя в зал судебных заседаний вы не могли не заметить в коридоре человека с видеокамерой. Это репортер того самого канала, где ведет свою популярную программу «Момент истины» мой старый друг Андрей Караулов. Так вот, не позднее, чем завтра в прямом эфире я расскажу о чудесах, которые творятся в Арбитражном суде Московской области, а снятый прямо сейчас в вашем коридоре видеоролик, запечатлевший ваш такой любезный, но абсолютно незаконный досудебный диалог с юристами банка «Золото», послужит хорошей иллюстрацией с места событий, — продолжает Марк накалять атмосферу, которая и так напряжена до предела.

— Я расскажу, как государственный Арбитражный суд вопреки всем существующим законам поддерживает частные структуры абсолютно далёкие от сельского хозяйства и разрушающие сельское хозяйство России. И КАКОЙ, вы думаете, будет реакция телезрителей – НАРОДА нашей страны? – риторически завершает Марк свою речь.

При упоминании имени Андрея Караулова судья Петрова, уже поднявшая руку, чтобы остановить этот гневный спич, побагровела, опустила руку и слушала молча, впившись в него ненавидящим взглядом. (Марк с благодарностью вспомнил Светлану и её информацию). А когда он закончил, враз посеревшее и осунувшееся лицо судьи свидетельствовало, что она  смирилась с поражением. Своим поражением.

Обернувшись к юристам банка, Петрова отрицательно покачала головой и развела руками.

— Прекращайте дело! – хмуро выдохнул старший юрист, оставив за собой последнее слово.

И вот Марк стоит в коридоре в ожидании лифта вместе с юристами банка. Подняв на него совершенно спокойный взгляд, юрист, возглавлявший команду, без тени иронии вымолвил:

— Поздравляю, Марк Захарович! Ювелирная работа. А тебе, — повернулся он к Александру, начальнику службы безопасности, — самое время подумать о другом месте службы. Твой промах. Бабку надо было сторожить и днём, и ночью.

 

Голос с неба

      Марк вышел на крыльцо Арбитражного суда. Прекрасный теплый летний день. Солнышко в безоблачном голубом небе разделяло радость  его победы.

Но … непередаваемая  усталость. Опустошение. Майка, рубашка и даже пиджак – хоть выжимай.

И тут вдруг внутри него, будто голос с неба гулко произнёс: «ХВАТИТ, МАРК… УСПОКОЙСЯ… ЗАКАНЧИВАЙ ЭТУ РАБОТУ… ПОРА…».

Трудно объяснить, что это было. Возможно, ментальная и нервная усталость после  всех процессов, проведенных за  прошедшие три года,  хлынула через край и опустошила душу. А может стресс во время этого,  последнего, самого сложного дела, разом сжёг весь энтузиазм.

Но прямо там же, на ступеньках Арбитражного суда Марк принял бесповоротное решение: «Хватит работать и жить в таких условиях! Хватит отбиваться от грязных приёмов, поддельных документов и ложных свидетелей в судебных процессах!  Хватит подкупленных судей, бандитских наездов и смертельных угроз!  Хватит неоправданного риска для себя и своей семьи! Хватит сражений и бурь! Никакие деньги этого не стоят.  Пора в Канаду».

Да, сейчас атмосфера в стране хоть и была не такой, как в 90-е годы, но менее нервной, напряжённой и даже опасной для профессии адвоката она не стала.

Почти каждое утро, просматривая газеты, Марк отмечал: коррупция чиновников всех уровней от сельских муниципалитетов до губернаторов и министров правительства России вспухает с каждым днем, как пенка на кипящем молоке. Что говорить, коль старшеклассники в школьных сочинениях на вопрос: «Кем ты хочешь быть?» — пишут: «Чиновниками». Не лётчиками, путешественниками, геологами, журналистами – ЧИНОВНИКАМИ!!!

Не говоря уже о тех, кто должен был защищать закон и бороться с коррупцией – у прокуроров и генералов — коррупционеров из службы собственной безопасности и МВД,  и ФСБ — изымаются из квартир миллиарды рублей полученных взяток.

Если в 90-е годы бандиты подминали под себя банки и заводы, заставляя их платить за «крышу» только 10% своих доходов, то теперь по всей стране «гуляли» рейдеры: полубизнесмены-полубандиты, которые в связке с продажными судьями, выносящими решения  по абсолютно поддельным документам, захватывали предприятия целиком. Выставляли свою вооружённую охрану и выбрасывали законных хозяев с их директорами на улицу.

Марк понимал: заменить систему, породившую всё это или даже пытаться бороться с ней, ему было не под силу. Для этого требовалось волевое решение с самого верха и вся мощь государственнной машины, преобразованной соответствующим образом..

А главное, он не был уверен, что в очередной раз удасться избежать реальной опасности, сопровождавшей его любимую профессию, и защитить семью. В конфликте с банком «Золотой» повезло. Но это не значит, что так будет всегда. Поэтому он ни на минуту не сомневался в том, что решение уехать было верным.

К тому же как раз к этому времени пришли документы разрешающие вид на жительство Алесе и Катюше.

Перед самым отъездом Марк позвонил Мартову, старшему партнеру:

— Евгений Григорьевич, вы где?  Помните, я говорил вам об отъезде? В общем, через три дня отбываю в страну Кленового листа. Хочу заехать попрощаться.

—   Я обедаю в ресторане «Пушкин», если вы недалеко, подъезжайте прямо сюда.

В ресторане Марк застал старшего партнёра обедающим вместе с одним из заместителей председателя правительства России. Пожал обоим руки и присел за их столик.

— Вот, знакомьтесь, Николай Иванович Хустенко — представил сначала высокого чиновника Мартов, — а это, — жест в сторону Марка, — мой партнер Марк Захарович Рубин. Адвокат, за три года выигравший более десяти громких процессов, в том числе и у таких монстров как «Мосэнерго» и банк «Золотой».  Но главное, при этом он не занёс в арбитраж ни одного доллара.

—  Выигрывать в нашем арбитраже без денег? – Хустенко взглянул на Марка с нескрываемым интересом, — ну, Марк Захарович, вас, как диковинку, надо возить по городам страны, показывая, что законность у нас не только существует, но и способна побеждать!  Поздравляю!

 

СТРАНА КЛЕНОВОГО ЛИСТА

 Первый бизнес  и …  первое разочарование

       И вот поздним вечером Марк с семьёй приземлились в аэропорту Торонто. Друзья встречали их на двух машинах и сразу повезли в просторный новый дом, который Марк купил для семьи заранее.

Войдя в дом, он видел с каким радостным удивлением семья рассматривает своё новое жилище, а в ушах звенел счастливый голосок семилетней Катюши, взлетающей по лестнице с первого этажа на второй и сбегающей обратно :

— Мама, мы попали в РАЙ!!!

Постепенно  жизнь в Канаде стала налаживаться. Жена и Катюша были заняты учебой, младшей дочерью занималась няня. А чем же было заняться Марку?           Переучиваться, чтобы стать канадским юристом, было уже  поздно. Да и  английский оставался на уровне бытового.  Вспомнилось, как еще во время первого этапа эмиграции в 1996 году Игорь Добрин предупреждал:

—  Будь осторожен с вложением денег. Таких новичков, как ты, здесь многие ждут. К тебе будет очередь с предложениями партнёрства. Не спеши. Тысячу раз отмерь, прежде, чем отрезать.

Было над чем поломать голову.

Все предыдущие годы Марк пытался понять, в каком бизнесе ниже риски. Изучал статистику, встречался с бизнесменами, анализировал их опыт.  И, в конце концов, решился.

Поскольку Торонто каждый год прибывает более ста тысяч эмигрантов, им всем нужно где-то жить. Поэтому строительство жилья не останавливается ни на миг.

«А почему бы не попробовать себя в этом? Недвижимость есть недвижимость. Не украдут и с собой не унесут…» — решил, наконец, Марк.

Как и многие советские эмигранты, он был уверен, что уж в Канаде и порядок идеальный, и обязательства выполняются неукоснительно, и бизнесмены законопослушные.  Как же иначе – не зря ведь страна уже который год входит в пятерку стран, самых удобных для проживания.

Действительность, с которой пришлось столкнуться, перевернула все его представления о ней.

Для начала, собрав заработанные ранее деньги и взяв в банке кредит под свой дом, Марк купил в неплохом месте маленький столетний  домик на широком участке земли. Решил снести его, разделить землю надвое и построить два современных новых дома. В прорабы пригласил опытного итальянского строителя Дэни Лупо. Того самого, который построил чудесный дом, где сейчас и проживали  Марк с семьёй.

— Дэни, — встретившись с небольшого роста рыжим итальянцем лет сорока пяти, начал разговор Марк, — судя по тому, как ты построил дом, в котором я живу, ты — опытный строитель, и видеть тебя просто прорабом я бы не хотел. А что если нам стать партнёрами 50 на 50,  разделив и инвестиции, и прибыль?

Дэни задумался:

— Сначала я всё посчитаю. Сколько понадобится денег и сколько можно заработать. И уже потом решу, принимать твоё предложение или нет, — прямо ответил Дэни.

На следующей встрече он заявил:

— Хорошо. Я согласен войти в партнёрство, только за работу прораба я должен получать зарплату, – и тут он назвал такую сумму, что Марк сразу понял, Дэни не зря носит свою фамилию. (Лупо – по-итальянски – волк.)

—  Ладно, — подумав, ответил Марк, хотя и сам не планировал оставаться в стороне от работы. Но…Дэни — профессионал. С этим надо считаться.

Прораб с энтузиазмом взялся за дело, и уже через несколько дней огромный таран, превратил в труху старый дом, в котором прошла жизнь не одного поколения канадцев.

Несколько месяцев у Марка не было возможности контролировать партнёра, (заканчивал дела в России) а когда, вернувшись, посчитал расходы, глаза полезли на лоб: они намного превосходили планируемые.

—  Дэни, ты что тут без меня наработал? Ты же сам лично до начала стройки составил смету! Расписал и расходы, и прибыль. И я, как идиот, доверился тебе. Партнёр называется… Ведь если так и дальше пойдёт, мы просто вылетим в трубу!

Дэни отвёл глаза.

— Ну… цены на материалы растут… Рабочие требуют зарплату… выше, чем раньше…

—  Ты хочешь сказать, что цены НА ВСЁ за это время  выросли вдвое?  У нас что – кризис?!  А почему ты не предупреждал меня об этом? Да я бы и так узнал о двойном скачке цен. Или этот скачок касается только твоих рабочих и тех материалов, которые закупаешь ты???

Дэни молчал. Глаза в пол.

— А почему ты прекратил инвестиции в проект? Мы же договорились 50 на 50.

—  Я уже вложил 20%.  Больше не могу.

Пришлось впрягаться и пахать самому: закупать материалы, нанимать строителей, торгуясь за каждый доллар и контролируя их работу. И, как по мановению волшебной палочки, кривая расходов резко пошла вниз.

И вот рядом выросли два симпатичных домика, сочетавших и канадский, и европейский стили.

А после их продажи, прежде, чем делить прибыль, Марк по совету Игоря потребовал у Дэни все документы для аудита, послав официальное письмо. Ответа так и не дождался, но и за своей частью прибыли Дэни не пришёл. Очевидно она была меньше тех денег, которые он все-таки успел украсть.

Это был хороший урок. Поэтому, строя свои следующие дома, Марк закупал материалы, набирал работников и платил за все только сам. И, конечно, экономия получилась колоссальной.

Он и для своей семьи построил красивый двухэтажный дом рядом с лучшей школой в Торонто, которую впоследствии закончили и Катюша и Вера. Семь лет пролетели в нём, как один день, и часто, особенно в первые годы, Марк замечал, как проезжающие мимо автомобили останавливались, а сидящие в них люди фоткали их дом.

 

 «Голубые паруса»

         Строительство отдельных домиков шло полным ходом, и Марк накопил приличный опыт малого строительства. Возможно, если бы он и продолжил заниматься этим, то не попал бы в ситуацию, из которой потом долго пришлось выкарабкиваться.  Но… Произошло то, что произошло.

Однажды Лиза познакомила его с  доминиканцем Феликсом, жена и дети которого учились бальным танцам у неё в студии.

С первых встреч Феликс Велес, худощавый смуглый, с благородной бородкой на лице, очень похожий на Дон Кихота, интеллегентный и эрудированный вызвал симпатию  Марка, и они быстро подружились. Феликс, как и Марк, любил и знал историю, и им всегда было о чем поговорить.

Однажды Феликс повёз его в соседний с Торонто городок, расположенный на берегу огромного, как море, голубого озера Симко и  показал единственный, оставшийся незастроенным участок земли прямо на берегу озера в центре города, который продавался хорошим знакомым Феликса.  На этом участке можно было построить два высотных жилых здания с кондо – апартаментами.

Для Марка такой огромный проект сначала показался фантастичным.  Ведь для такого размаха стройки нужны были совсем другие деньги, которых у него и в помине не было.

Но вид на бескрайнее голубое озеро с белоснежными парусами яхт, пришвартованных в гавани как раз напротив этого участка, дышал романтикой и очаровывал с первого взгляда. Да и финансово проект выглядел безупречным. Ведь  квартиры в тот год разлетались, как горячие пирожки, а цены на них стабильно росли. Марк загорелся:

— Феликс, но где мы возьмём столько денег? У нас обоих не хватит не только на стройку, но  даже на покупку земли..

—   А нам и не нужно ничего строить, — спокойно ответил Феликс. – Нам нужно примерно за два с половиной года пройти все этапы утверждения Генерального плана. А потом мы продадим  проект крупным застройщикам по цене вдвое дороже цены земли.

—   Но и землю купить у нас не хватит денег!

—  А я договорился с продавцом о том, что он предоставит нам ссуду в размере 70% стоимости земли. А остальные 30%, надеюсь, мы с тобой уж как-нибудь наскребём, согласен? — улыбнулся Феликс.

Крыть было нечем и Марк объявил конкурс архитекторов. В нем приняли участие две мастерские с мировым именем из Торонто и местный архитектор. Их предварительные наброски не сильно различались, а вот цену местный архитектор дал вдвое меньше остальных, поэтому  Марк сразу рванул к нему.

Представительный шотландец Айан Малколм, ему сразу понравился.

—   Я слышал, Айан, что все дома на побережье – ваши проекты. А значит с мэрией вы знакомы не понаслышке. Так?

—  Да, я дружу с мэром, мы много работали вместе.

— А вы могли бы устроить мне встречу с ним ? Прямо сейчас?

—  Попробую, если он не занят.

Айан тут же позвонил мэру, и уже через час они вместе входили в его приёмную.

Мэр совсем не походил на  бюрократа. Скорее  — на рыбака, охотника, ковбоя. Он поздоровался с архитектором, как со своим добрым знакомым, а затем с располагающей улыбкой пожал руку Марку. Архитектор представил их друг другу.

— Этот парень, — показал он на Марка, — собирается купить пустующий участок на Бэйфилд стрит.

—  Отлично, — радостно отреагировал мэр, — я уже много лет хожу мимо этого пустыря, и сердце кровью обливается. Ведь это лучший участок земли в городе. На нём такую красоту построить можно. Обещаю, я обеспечу этому проекту статус приоритетного!

Вот так. Очень прямо. Никаких намёков на взятки деньгами или будущими квартирами. Сразу чувствовалось, что мэр переживает за свой город, а не за свой карман.

— Простите, господин мэр, я знаю, что в вашем городе нет домов выше 15-ти этажей. Это верно?

—  Верно. Такова градостроительная политика на протяжении последних тридцати лет. А что?

— Да, но время идёт вперед. Посмотрите на небоскрёбы, которые, как грибы, вырастают в Торонто – самом богатом городе страны. И наш проект имеет экономический смысл только тогда, когда мы построим два  дома по 25 этажей каждый, в общей сложности на шестьсот апартаментов. Я бы очень просил вас убедить городской совет позволить нам это строительство. Ведь чем больше семей поселятся в будущих домах, тем больше налогов они будут платить и тем больше тратить денег на различные сервисы в вашем городе.

Мэр задумался.

— Наверняка не обещаю, но постараюсь сделать всё возможное. Ваши доводы меня убедили.

— И еще одна просьба. В процессе работы над проектом нам нужно будет получать утверждение мэрией сотен документов. Я знаю, что прохождение их через департаменты может занять и месяц, и два. Учитывая, что проект будет приоритетным, возможно ли, чтобы мои документы получали ответ максимум через две недели.

—   Хм… И как это устроить?

—  Я или мои сотрудники будут информировать вас о дне каждого документа, поступившего в мэрию. А уж вы любезно попросите соответствующий департамент не задерживаться с ответом. Возможно?

—  Ну, это не трудно. Начинайте работу.

Обговорив детали проекта, они тепло распрощались, и мэр вручил Марку свою визитку с телефонами и электронной почтой, предложив обращаться к нему по неотложным вопросам без стеснения в любое время, в том числе и в выходные дни. И слово своё  сдержал.

Более того, уже в течение следующего месяца мэр убедил городской совет дать согласие на проект строительства двух двадцатипятиэтажных домов из прозрачного голубого стекла.

Феликс и Марк заключили сделку и купили участок, заплатив 30%-ный аванс и получив на остальные 70% ссуду от продавца.

Название проекта — «Голубые паруса» — навеянное романтикой одного из Великих озер Канады и набросками архитектора,  одобрили все.

 

Мажорное начало – минорный финал

 

В омут строительства этого проекта Марк нырнул так же решительно, как и почти 20 лет назад —  в создание кооператива «Пласт», помня,  что первое и главное – люди!

По совету архитектора он нанял лучших в округе инженера, планировщика и ландшафного дизайнера, не обращая внимания на их требования явно завышенных зарплат.

Каждый день в 7 утра Марк на машине мчался по шоссе 100 километров до места стройки, чтобы в 8 утра начать планёрку со своей небольшой командой. И на этих планерках не только требовал отчет о том, что сделано за прошедший день, но и, как мог, подгонял  своих сотрудников, заряжая их на ускоренный темп работ.

Сначала их удивлял такой необычный подход и ежедневный прессинг, но спустя пару месяцев все привыкли и даже удивлялись, если в какой-то из дней планёрка не состоялась.

К концу августа 2008 года, потратив на эту работу почти на год меньше запланированного времени, (вместо двух с половиной лет лишь полтора года) Марк и Феликс получили УТВЕРЖДЕНИЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПЛАНА  и Разрешение на предварительную продажу квартир!

Теперь проект можно было выставлять на продажу.

Они с Феликсом даже не успели подумать об этом, как раздался звонок, и крупная компания по работе с пенсионерами вместе с известной строительной компанией «Base», пригласили их на совещание.

Марк встретился с ними в шикарном офисе в центре города, расположенном на 22-м этаже высотки из розового стекла. Высокий полный розовощекий, с копной седых волос, в майке и джинсах президент «Base» резко констрастировал с маленьким худощавым индийцем в официальном костюме, белой рубашке и с галстуком — директором компании по работе с пенсионерами.

—  Мы хотели бы купить у вас вот эту часть вашего участка, — начал разговор индиец, показав на расстеленной на столе карте обведенный красным фломастером кусок земли, и построить на нём элитный дом для пожилых людей.

—   Это, примерно, треть вашего участка, — добавил президент “Base”, — за сколько вы могли бы ее продать?

—    Судя по тому, что вы раздобыли карту нашего участка и довольно скрупулёзно поработали над ней, готовясь к нашей встрече, думаю, вы успели выяснить, за какую цену мы ее покупали полтора года назад и  какую работу проделали за это время — ответил Марк, даже не представляя, сколько просить за треть своего участка.

—   Верно, поэтому мы и пригласили вас на этот разговор.

—   Ну тогда, очевидно, какие-то цифры у вас намечены, и мы хотели бы услышать их.

Президент строительной компании улыбнулся:

—   Не будем играть в прятки. Учитывая, что мы просим удалённую от воды, заднюю часть участка мы предлагаем вам… – и тут он назвал цифру, равную цене, за которую Марк и Феликс купили всю землю!

Марк был в шоке.

— Ну почему… – не скрывая удивления, только и сумел выдавить он

— Дело в том, что это место нам подходит идеально: тихий городок, рядом гладь голубого озера, парки для прогулок, а также огромный госпиталь в пяти минутах ходьбы до ващего участка. Как видите, мы играем в открытую. Что скажете?

— Я тоже скажу вам честно — предложение для нас неожиданное. Хотя, я думаю, мы найдём общий язык, — осторожно ответил Марк. – Но, надеюсь, вы понимаете, что разделение участка – это довольно длительный и затратный процесс. Кто будет заниматься этим и нести расходы?

—  Давайте так. Все документы по земле и все связи в мэрии – у вас. Вы занимаетесь разделом участка, а мы оплатим расходы. Идёт?

Они встречались еще не один раз. Переговоры проходили успешно, и уже 11 сентября Марк с президентом компании «Base», договорившись о всех деталях сделки, передали документы юристам, для её оформления.

Марк и Феликс были на седьмом небе от счастья и по приглашению Феликса решили отметить удачу, рванув к нему в гости в Америку, в живописный штат Монтана, где дикие олени, нисколько не боясь людей, запросто заходят во дворы городских домов попастись свежей травкой. Феликс недавно купил дом в Монтане и переехал в него жить.

Эта картина так и стоит у Марка перед  глазами. Последний день пребывания в Монтане. Бирюзовое озеро в окружении величественных гор, укрытых  белоснежными остроконечными шапками. Партнёры на катере медленно троллят, то и дело вытаскивая со дна озера огромных серебряных озерных форелей. И… вдруг  резкий и требовательный звонок мобильного телефона:

— Марк, мировой финансовый кризис. Банки  изменили условия финансирования. Сделка в том виде, в котором мы договаривались, нас не устраивает, – как обухом по голове, огорошил президент «Base», тот с которым они несколько дней назад пожали руку, символизируя заключение сделки.

От неожиданности горло сдавило так, что сперва Марк не мог произнести и слова.

—  А в каком виде – устраивает?, — придя в себя, спросил он.

—  Мы можем закончить сделку, снизив цену наполовину. Даю тебе три дня на обдумывание, бай-бай.

Сказать, что Марк был убит — ничего не сказать:

— Какого рожна мы бросились отмечать еще не состоявшуюся сделку? Почему не дождались её закрытия в Торонто? Забыли об украинской народной мудрости: «Не кажи «Гоп», поки не перескочиш?!»

Пересказал услышанное партнеру. Наскоро свернув такую удачную рыбалку, расстроенные,  вернулись в дом Феликса.

— Феликс, я за то, чтоб принять новое предложение “Base”, — начал Марк. — Продав одну треть земли, мы получим деньги, которые отдадим  продавцу-кредитору   и избавимся от ссуды, а также от  необходимости каждый месяц платить огромную сумму процентов. Да и налог на землю уменьшится на треть.  А оставшуюся, лучшую часть земли, легче будет продать. Соглашаемся?!

Не тут-то было!  Таким Феликса Марк никогда не видел:

— Ты что не понимаешь? Да это только приём, чтоб опустить нас, наполовину снизив цену, о которой уже договорились, — кричал он, — никакого кризиса нет и быть не может! Они нигде не найдут такого классного участка, как наш. Дешёвый приём! Через две недели – они к нам на коленях приползут с извинениями.

Ещё чуть-чуть и дошло бы до драки. Конечно,  имея 65% акций их общей компании, Марк мог спокойно, без всяких споров, не слушая партнера, завершить сделку сам. Но… характера не хватило.  Винил потом только СЕБЯ!

А через две недели всё произошло с точностью до наоборот:: убедившись, что кризис действительно пришел, Феликс сам «на коленях приполз» на прием к президенту «Base» с согласием на все его условия, но было уже поздно.

— Я дал вам три дня. Вы не ответили. Мы купили другой участок. Бай-бай!

Как же дорого обошлась Марку его слабость! Вскоре Феликс перестал вносить свою долю платежей по налогам на землю и процентам по ссуде и вышел из партнёрства.

Пришлось выставить землю на продажу и долгих три года пытаться её продать, неся непомерные расходы. А когда все возможности  платить истощились, вынужден был уступить участок с большим убытком.

 

                                                 

Ночное похищение

            Беда никогда не приходит одна…

            Казавшийся таким перспективным и надёжным проект «Голубые паруса»  по объективным и субъективным причинам не сложился, и  Марк тяжело переживал поражение. А тут вдобавок Россия напомнила о себе. Причем, не самым лучшим образом.

 

              Всё началось незадолго до переезда Марка и его семьи в Канаду.

        Весной 2004 года к нему обратился состоятельный и известный в Москве бизнесмен Руслан Шароев, которому Марк неоднократно обепечивал юридическое сопровождение крупных сделок. На этот раз Руслан попросил Марка помочь решить довольно сложный вопрос о выделении ему крупного   участка земли и получении разрешения на строительство на этом участке.

       Добившись разрешения властей района, Марк с энтузиазмом взялся за работу с документами. Рассчитывал закончить дело к августу, чтобы успеть приехать с семьёй в Канаду до 1 сентября и вовремя отвести Катюшу в школу. Не получилось. Областная регистрационная палата вернула дело, потребовав еще целый ряд документов.

       Пришлось задержаться, но зато к середине сентября всё закончилось благополучно, и Марк торжественно вручил Руслану свидетельство о собственности на землю.

      Получив половину гонорара и обещание рассчитаться в течение года, Марк с семьёй в конце сентября улетел в Канаду. И в течение всего следующего года они с Русланом продолжали поддерживать дружбу, перезваниваясь, когда находились в разных странах,  и встречаясь во время приездов Марка в Россию проведать друзей и посетить могилы родителей.

       На небосклоне их отношений ничто не предвещало беды.  И вдруг

       

       Однажды утром его телефон в Торонто разразился частыми гудкамиЗвонок из РоссииЗвонил Руслан:

       — Привет, Захарыч! – начал он своим, как обычно, немного хриплым голосом,- Я тут надумал продать тот участок земли, который ты мне в прошлом году оформил. Покупатели захотели посмотреть историю сделки. Мы пошли в земельный комитет, а там никакой папки с Актом выбора земельного участка нет. Искали везде, даже архив проверилинету. Более того, когда мой юрист Мясников, который в Государственной Думе работает, пошел в Регистрационную палату, ему там тоже никакого Регистрационного дела не показали. Так мне сейчас моя риелторша Наталья вместе с юристом Мясниковым и толкуют: мол, кинул ты меня, Захарыч. Вручил фальшивое Свидетельство о праве собственности, а первичных документов, подтверждающих законность сделки никаких и нет.

      — Что за бред?! – взорвался Марк, — Я изза доработки этого дела даже  ребенка в школу вовремя не отвёл. Какое там фальшивое свидетельство? Кого ты слушаешь?

       —  Ну, не знаю, МаркДело слишком серьёзное. Давай приезжай. Будем разбираться.

       — Приехать сейчас не могу. Я позвоню Сергею Львовичу Устьину, которого ты знаешьпопрошу его помочь.

       —  Смотри, тебе видней.

       Настроение испортилось окончательно. С одной стороны, Марк понимал, что ни в чем не виноват, что честно отработал это дело. С другой стороны, отсутствие и Акта выбора, и Регистрационного дела давали Руслану повод сомневаться. Да еще и риелтор с юристом его подзуживают. Позвонил Сергею Львовичу, постоянно работающему и с Земельным комитетом, и с Регистрационной палатой, и попросил найти исчезнувшие вдруг документы.

        Сергей Львович перезвонил через два дня:

        — Добрый день, Марк Захарович, или у вас еще утро?

        — Здравствуйте, Сергей Львович! Утро еще, ответил Марк.

        — К сожалению, обрадовать вас нечем. В Земельном комитете перерыли всё вверх дномВаше дело с Актом выбора просто испарилось.

        — А Регистрационное дело?

        — Да зашел я с юристом Мясниковым в Регистрационную палату, а он, идиот, закатил там скандал. Они его и погнали. Так он еще меня и оскорблять начал. Даже подрались с ним. Извините.

        Марк понял, что дело плохо  и остаётся только один выход.

       — Ладно. Скажите, пожалуйста, Руслану, что я в субботу прилетаю.

       Перед вылетом позвонил дочке Тане, которая в то время жила в их московской квартире.

    — Привет, доченька! Как дела? Все нормально?

    — Привет, папуля! Да ничего не нормально. Тут по подъезду уже три дня какойто следователь ходит, показывает красное удостоверение и спрашивает: «А куда это делся Марк Захарович со своей молодой женой

      Следователь? Еще один сюрприз со знаком минус.

      В том, что за время своей работы никаких нарушений он не допускал, Марк был уверен, но всё равно в защипало в душе: «Если с законом у меня всё чисто, то тогда откуда ноги растут?» — подумал он об интересовавшемся им сыщике и попытался успокоить дочь:

       — Ладно, Танюша. Ты не волнуйся. Мне бояться нечего. Приеду разберусь. Я в субботу прилетаю.

       Перед вылетом позвонил в Москву и попросил Мишу Гордона купить ему билет на поезд МоскваМинск: он собирался взять оставленные у Миши деньги, предназначенные для покупки квартиры маме Алеси, и в тот же день выехать в Минск.

       Прилетел днем. Встретились с Таней, пообедали, и Марк собрался ехать к Мише, чтобы взять деньги и билет, а затем ехать на Белорусский вокзал на поезд. Свои канадский и заграничный российский паспорт оставил дома, взяв с собой только внутренний российский паспорт.

      Он вышел со двора и перешёл на другую сторону дороги, чтобы поймать машину. И вдруг желтая «Лада», стоявшая на противоположной стороне дороги, разворачивается и подъезжает к нему. Молодой водитель открывает стекло и спрашивает: «Вас подвезти? Куда едем?».

      Ничего не подозревая, Марк садится в машину и называюет адрес Миши.  Доехали без приключений. По дороге поговорили о последних московских новостях.

     — Слушай, — говорит водителю, — а ты можешь меня подождать? А потом отвезти на БелорусскийЯ ненадолго.

     — Нет проблем, – соглашается парень.

     Заходит к Мише. Обнялись, посидели на кухне, попили чайку, обменялись семейными новостями. Затем Марк, взяв деньги на квартиру, положил их в свою дорожную сумку, попрощался и вышел на улицу.

      Водитель был на месте, ждал. Стемнело. Марк сел на правое заднее сиденье. Машина двинулась, но почемуто миновала улицу, на которую надо было сворачивать к Белорусскому вокзалу.

     — Почему ты не свернул? –спрашивает водителя.

     — Там пробка, — отвечает тот, при этом  Марк никакой пробки не заметил, и  это сразу насторожило.

     В эту же секунду мимо них пронеслась черная громадина джипа «Мерседес» и стала вилять перед ними: вправовлево, вправовлево. Нехорошее предчувствие оцарапало внутри.

     — Обгоняй его,скомандовал  Марк водителю, — не видишь, пьяный какойто.

     — Сейчас он остановится, тогда и обгоню, — не глядя на Марка, пробормотал  тот.

     Джип действительно останавился. Остановилась и машина с Марком, водитель которой  вдруг резко выскочил из-за руля и отбежал в сторону.  И в тот момент, когда поражённый Марк провожал его взглядом,  ктото резко рванул на себя заднюю дверцу. Перед глазами Марка возникло раскрытое служебное удостоверение майора государственной безопасности, а его обладатель, заполнив своей огромной тушей всё пространство открытой двери и дохнув перегаром,  чуть ли не в ухо  казенным голосом отчеканил:

     — Рубин Марк Захарович? Вы обвиняетесь в совершении рядя тяжких уголовных преступлений. Быстро из машины!

     Первая мысль: «Ограбление?!  Так, не спешить. Выйти. Пнуть его ногой в колено и бежать.  Завезут в лесконец»...

      Расплавленный свинец скатился от горла к желудку. Марк медленно выбрался из машины и тут же, не успев осуществить задуманное,  он увидел, приближающегося к нему еще одного гиганта, в котором, благодаря ярко светящему уличному фонарю, он узнал Сашу Колодина, водителя и охранника Руслана.

     «Фух…»,  немного отлегло от души. «Если предстоит разговор с Русланом, я готов

      Они  сели в джип, причеммайор устроился рядом с Марком. Джип тронулся.

      — Саша, — каким-то не своим, чужим голосом, спросил Марк у Колодина, — может ТЫ мне объяснишь что это за триллер, что за ночное похищение? Мы же только недавно с Русланом  разговаривали. В чем дело?

      — Марк Захарович,- перебил его  майор, — мы едем на встречу с очень уважаемым человеком. Если ваш разговор закончится нормально, то вы сможете наконец-то(?)  вернуться в вашу Канаду и продолжать работу в всех своих двадцати двух фирмах(???).

      «Оппа! Первый прокол доблестного ФСБ! Серьёзный прокол! У меня никогда не было и нет никаких двадцати двух фирм! Ни в России, ни в Канаде. И почему «наконец-то вернуться в Канаду»,  я ведь только что прилетел?  Нуну, что же дальше-то будет?» —  анализировал услышанное  Марк, постепенно успокаиваясь.

       —  У меня билет на поезд в Минск. Отправление через час. Я должен к завтрашнему дню быть в Беларуси,  уже с раздражением бросил он  майору.

       — Мы это знаем. Вагон 3, место 9. Не беспокойтесь. Если вы найдёте общий язык с уважаемым человеком, то мы найдём возможность доставить вас в Минск.

       Они мчались по шоссе в сторону области, и редкие, чернеющие в ночи деревья по обочинам дороги, будто суровые часовые, пролетали мимо.  Машин в это время  почти не было, и Марк заметил, что стрелка спидометра дрожала на отметке 150 километров в час.  В его плечо упиралось крутое плечо сидящего рядом майора, а исходящий от того «фимиам» продолжал струиться по салону джипа.

       Марк понимал, что его везут в поместье Руслана, где он столько раз бывал и куда с удовольствием возил своих жену и дочь. Но только на этот раз настроение было совершенно иным.

    Въехав в ворота поместья, машина направилась не к огромному двухэтажному дому с освещенными окнами, как ожидал Марк, а дальше по дорожке прямо к зданию деревянной бани, где они с Русланом не раз парились.

     Кромешная тьма черным покрывалом плотно окутывала огромный двор. Не намного светлее оказалось и в просторном предбаннике с большим деревянным столом и такими же лавками, освещаемыми только нервным огнем пылающего камина, куда Марк вошёл с майором ФСБ.

     У стола стоял Руслан. На чётко очерченном кавказском профиле его лица с орлиным носом, словно вырубленном из гранита, то и дело вспыхивали отблески огня, подчёркивая его мертвецкую бледность. Марк сделал шаг вперёд, и в тот же момент, как игральная карта в руке фокусника, в руке Руслана оказался полуавтомат Beretta, а низкий хриплый голос произнёс:

     — Ты что, Захарыч? Кинуть меня вздумал? А я тебя разве не предупреждал, что те, кто пытались меня кинуть, уже давно  в земле гниют?

     Черные тени, пляшущие свой нескончаемый танец на деревянных стенах предбанника вместе с багровыми языками пламени камина, приобрели еще более зловещие очертания. Минуты на обдумывание не предполагалось – следующая секунда могла стать последней.

     И, несмотря на то, что первый раз в жизни Марка черная пасть смертоносного оружия  застыла в тридцати сантиметрах от переносицы, даже искорки страха не вспыхнуло в его душе.

     —  Руслан, от того что ты сейчас сделаешь моих детей сиротами, ты счастливее не станешь, глядя ему прямо в глаза, сказал  Марк, —  убери пушку.

       Он не чувствовал за собой никакой вины: он никого не обманул, он честно сделал свою работу.

     Минута – дуэль взглядов. Раскалённый от ярости —  взгляд Руслана. Твёрдый, уверенный в своей правоте, и оттого спокойный – Марка. Наконец, пламя во взгляде Руслана погасло, и он медленно, как будто через силу, положил пистолет на стол рядом с собой.   (Спустя несколько дней, он признался:  «Меня остановило… твоё спокойствие)

     А вот то, с чем он вдруг набросился на Марка, повергло того в шок.

     —  Где твой заграничный паспорт?

     — Оставил в квартире,- удивлённо ответил Марк, заметив кривую ухмылку майора. И тут Руслан взорвался:

     — Ты все это время врал мне! Ты продал мне фальшивое Свидетельство о собственности на землю! Ты не делал никакого Акта выбора и нет никакого Регистрационного дела! Их нет в природе! А деньги с меня получил. Ты дурил меня весь этот год! Ты говорил, что тыв Канаде, а у самого НИКОГДА НЕ БЫЛО ЗАГРАНИЧНОГО ПАСПОРТА!  Что, по России мотался?  Прятался от меня?

     —  Руслан,  ну что ты говоришь? Я только сегодня прилетел в Москву из Торонто. Как бы я смог это сделать, не имея заграничного и канадского паспортов? Давай позвоним Алесе, — и Марк достал мобильный телефон.

      — Не надо никуда звонить, — переглядываясь с фээсбэшником, остановил его руку Руслан. — Любой звонок можно подделать так, что никогда не узнаешь, где твой абонент. Правильно, майор? – офицер кивнул.

      —  Хорошо, давай позвоним дочке Тане, она в Москве и подтвердит, что оба паспорта у неё.

      —  Это не доказательство. Ты мог договориться с ней об этом.

      — Но я клянусь тебе здоровьем детей, что я сегодня прилетел из Торонто!

      Непоколебимая уверенность Марка произвела впечатление  на кавказца.

       —  Майор, скажи, когда мы сможем узнать в аэропорту Шереметьево, прилетал сегодня этот пассажир из Торонто или нет? – обратился он к офицеру.

       —  В 8 утра мой человек будет в аэропорту, он все узнает и доложит.

       — Ну, что ж, Захарыч. Время у нас есть. Присаживайся за стол, а ты, — обращаясь к фээсбэшнику, — скажи там, чтоб нам принесли покушать. Посидим, покалякаем, подождём.

       Через некоторое время шофёр Колодин внёс огромную миску плова и тарелку с овощами. А еще через минуту вбежал, нет ворвался, майор с таким видом, будто он обнаружил сокровища царя Соломона:

      — Руслан, а пассажирто наш уже «на лыжи стал», кивая в сторону Марка, захлёбывался от радости офицер, — и не просто бежать собрался, а  в полном обмундировании. Упаковался капитально! — и он потряс дорожной сумкой, где лежали деньги, приготовленные Марком для тёщи.

      Взгляд Шароева, направленный на Марка, снова налился гневом.

      — Я уже говорил твоему майору, что завтра должен быть в Минске и в понедельник проводить сделку по квартире для Алесиной мамы, — всё так же спокойно парировал Марк слова майора, — это правда. Больше сказать нечего. Да и зачем бы мне надо было кудато от тебя уезжать, если я мог спокойно оставаться в Канаде. А там тебе меня уж никак не достать.

       Примерно около часа Марк безуспешно пытался втолковать, что единственной причиной его приезда является желание разыскать документы и доказать, что он никого не кидал. Взывал к разуму Руслана. Напоминал об их ранее действительно добрых отношениях. Предлагал поехать на квартиру и показать ему оба паспорта. Всё было бесполезно.

      — Захарыч. Тут мне ребята, — кивок на майора,- на тебя целое досье собрали. Не знал, что ты – «особо опасный международный преступник». Вся твоя подноготная у меня в папочке, — и он, достав желтую полиэтиленовую папку, потряс нею, — парни хорошо поработали. Я деньги просто так не плачу.

     «Международный преступник! 22 фирмы в Канаде! Полная чушь.», — Марк уже понимал, что Руслан с ног до головы нафарширован ложной информацией, умело вложенной в него теми, кто в этом был заинтересован.

     Прошло еще полчаса. И вдругозарение! Как же он раньше об этом не подумал. Ну точнотугодум, иначе не назовешь.

    Марк полез во внутренний карман пиджака, доставая свой внутренний паспорт. Поднялсяся, нажал выключатель, и над столом загорается яркая лампа. Открыл последнюю страницу паспорта и поднёс её к глазам Руслана.

     — Читай! Очки не нужны?, — и вслух стал читать вместе с кавказцем запись в прямоугольном штампе: «Выдан заграничный паспорт, номер, серия, дата, МИД Российской федерации».

     Не паспортный стол МВД, в котором проверяли и не нашли его паспорта фээсбэшники, и в котором он действительно ничего не получал, а Министерство иностранных дел, в котором Марк заказывал заграничные паспорта через фирмупосредника, работающую с МИДом.

    Руслан повернулся к майору. Его убийственный взгляд свалил бы с ног и слона. Под этим взглядом майор съежился до размера пряжки на своём ремне. Он пытался чтото сказать, но изо рта вырывались только нечленораздельные звуки.

     Не давая им опомниться, Марк рывком поднялся изза стола и уже не просила приказывал:

     — Руслан, давай заканчим этот триллер! Погнали ко мне на квартиру! Я передам тебе канадский и заграничный российский паспорта, как залог, до тех пор, пока не отыщу пропавшие документы.

     Не глядя на них,  он первым направился к двери. Его никто не останавливал.

     Марк, Руслан и майор сели в тот же джип, и Колодин помчал их по пустому ночному шоссе обратно в Москву. Приехали к дому Марка. Он зашёл в квартиру. Проснулась Таня. На её лицерастерянность и испуг: «А ты разве не уехал?».

          Успокоив  её, Марк забрал паспорта и, попрощавшись, вышел  во двор, сел в машину, и сунул оба документа Шароеву. Тот  тщательно перелистал все страницы, будто надеясь, что они окажутся фальшивыми. И вновь убийственный взгляд на майора:

         — И что ты мне теперь скажешь, чекист недоделанный? Я за что вам заплатил такие бабки? А, майор? Что вы мне тут за сказки Шахерезады насочиняли???  Я изза вас чуть друга не грохнул.

         Офицер развёл руками,  виновато пытаясь оправдаться. Но Руслан одним взмахом руки заставил его замолчать.

         — А теперь, ребята, мухой в аэропорт, – потребовал  Марк, — вы сейчас за свой счёт устраиваете меня в гостинице рядом с аэропортом и берёте билет на первый  утренний рейс. Вернусь в Москву во вторник и займусь поиском пропавших документов. Вперёд!

         Возражений не последовало. И хоть поспать удалось всего три часа, но стресс, пережитый этой ночью, улетучился с первыми лучами осеннего солнца, улыбавшегося сквозь стекло окошка гостиничного номера. Пора было вставать и спешить на самолёт.

                             

                                             Обыкновенное чудо

        В понедельник, уладив сделку в Минске, Марк вечером вернулся в Москву. А на следующий день  поехал в Земельный комитет, где в прошлом году готовил Акт выбора по земле Руслана. Руководителя Земельного комитета хорошо знал, поэтому попал в её кабинет без задержек.

         —  Алевтина Ивановна! Сколько летсколько зим! Рад вас видеть!

         —  Здравствуйте, Марк Захарович! Взаимно! Какими судьбами?

         — Помните, я занимался делом Градовой (жены Шароева), на которую оформлен участок)?  Готовил документы по Акту выбора земельного участка?

         —  Конечно помню. Тут его уже обыскались: и Руслана люди искали, и Устьина людиКак в воду кануло. Первый раз в моей практике такой случай.

         —    Алевтина Ивановна, что можно сделать? Магарыч с меня.

         —   Дело не в магарыче. Нужно попробовать восстановить документы. По новой собрать их по копиям, имеющимся в соответствующих ведомствахНе расстраивайтесь.  Я вам помогу.

         Обрадованный, Марк сразу приступил к работе, и в течение недели они восстановили почти половину документов, составляющих Акт выбора, хотя он понимал, что  восстановление оставшейся части займёт гораздо больше времени.

        Кроме того, затарившись шампанским и коробками элитных шоколадных конфет, навестил районную регистрационную палату, и, оставив её сотрудницам всё это добро, вышел с копией регистрационного дела по земельному участку, которую торжественно и вручил Руслану.  Это значило, что был и оргинал!

      Марк забрал у Шароева свои канадский и зарубежный паспорта, заверив, что не вернётся в Канаду, пока не отыщет главную папку Акт выбора земельного участка. Половина дела была сделана.

      И тутноябрьские праздникипять дня отдыха. Все учреждения закрылись. Работа приостановилась. Папку с документами восстанавливаемого Акта выбора он оставил на хранение в кабинете руководителя Земельного комитета до начала рабочей недели.

     Сидеть в Москве, не имея возможности ничего предпринять, раздумывая и переживая? Получится ли у меня успеть всё завершить к приезду Алеси, с которой мы договорились отдохнуть и погулять в Москве? Ведь она должна прилететь уже через неделю, – размышлял Марк.

 — А если не успею, что я ей скажу?» — представил, как она испугается и расстроится, когда узнает правду. Ведь он так ничего и не сообщил ей о конфликте с Русланом.

       И вдругмысль: «А не махнутька мне в Израиль? Ведь никогда в нём не был, несмотря на то, что там живут мои родственники, которых я давно не видел, и старый друг из школьной команды Толик Плоткин?»

      Подумано сделано. Покупает билет и звонит Толику, сообщив ему дату прилёта и номер рейса. И вот Марк уже в Израиле и крепко обнимается с встретившим его Толиком.

      Путешествие по земле обетованной получилось захватывающе интересным.

Вопервых, этоземля его предков, и она наглядно дала Марку почувствовать это. Когда они с Толиком ехали на машине  к Мертвому морю, то  остановились на минутку посреди бескрайней желтой пустыни.

     Выйдя на дорогу, Марк неожиданно был охвачен облаком и улетел в другой мир, в доисторическое время, где ясно увидел себя, одетого как пастух, с посохом среди небольшой отары овец и с огромным рыжим псом рядом. Это видение длилось мгновенье, но картина была  настолько четкой и рельефной, что он еще долго помнил оборванное ухо рыжего пса.

     В изумлении рассказал Толику. Тот не удивился.

      —  Я уже слышал чтото подобное от впервые приехавших сюда евреев. Может быть голос крови? Смещение времён? Мы многое ещё не знаем о себе и своём подсознании. – резюмировал Толик.

      Вовторых, всю свою жизнь Марк любил и изучал историю. Особенно древнюю. И когда сейчас его ноги касались истертых до блеска огромных каменных плит на площадях Иерусалима, чей возраст насчитывал около четырех тысяч лет, Марк испытывал восторг археолога, обнаружившего артефакты тысячелетней давности.

    Это было необъяснимо, но его вдруг  почти физически потянуло  к храму Гроба господня. Они вошли втроём внутрь храма и должны были отстоять длинную очередь к маленькой часовне внутри его, где находится сам каменный гроб. Ждать пришлось более часа. И этот час в ожидании в полутьме храма пролетел для Марка как одна минута, настолько исчезло ощущение времени, настолько он погрузился  в ауру намоленного места.  Намоленного миллионами людей на протяжении многих веков.

      И постепенно тягостное чувство, владевшее им всё это время с момента получения звонка Руслана с сообщением о пропаже документов, притупилось. Но не исчезло.

     Поэтому когда экскурсоводом было предложено написать просьбу к богу и оставить её в храме, Марк не сомневался.  В его записке криком последней надежды застыли слова: «Боже, помоги мне найти Акт выбора земельного участка Алены Градовой».  Точно такую же записку он положил и между камнями Стены плача.    

 От земли обетованной осталось хорошее, глубокое и сильное впечатление.

      «Обязательно сюда вернусь. С Алесей.» — решил Марк.                                             

       И вот он снова в Москве.

В первый же рабочий день после праздника, ничего не подозревая и насвистывая одну из любимых песен, Марк отправился в Земельный комитет, заканчивать восстановление утерянного Акта выбора. Был приёмный день и все коридоры и кабинеты были забиты пришедшими после праздников посетителями.

      — Странно. Почему это никого нет у кабинета Алевтины Ивановны? – подумал Марк, взявшись за ручку двери.

      Зайдя в кабинет он застыл, как вкопанный. За столом с убитым видом сидела Алевтина Ивановна. А весь пол её кабинета забит горами картонных папок различных земельных дел.

       — Алевтина Ивановна, что случилось? Вы собрались переезжать? – спрашивает, не скрывая удивления.

       —  Меня уволили… – пауза, – собираюсь передавать дела.

       — За что?

       В ответ — молчание и взгляд в пол.

       — Мне искренне жаль. Прошу прощения, что беспокою в такой день, но могу я забрать свою папку с восстанавливаемым Актом выбора?

       И тут её лицо приняло еще более жалкое выражение:

      — Марк Захарович, я помнила, что вы сегодня придете. С утра хотела приготовить вашу папку, но она какимто образом исчезла, и Алевтина Ивановна беспомощно развела  руками.

      — Что значит исчезла? У вас же кабинет, а не проходной двор. Кто ее мог взять, тем более, что сбор документов еще не окончен? – чуть не кричал Марк, дрожа от негодования.

      — Ума не приложу. Можете поискать сами.

      Бросив пальто на стул,  Марк начал методично проглядывать стопку за стопкой папки, наваленные на полу кабинета. Но, вспомнив, что его папка отличалась яркозеленым цветом, очень быстро убедился в том, что в кабинете её нет.

       Он не помнил, как вышел в коридор. Закрыв за собой дверь кабинетаостановился, не в силах двигаться дальше:

       « Не иначе, работа тех, кто пытался очернить меня перед Русланом — юриста Мясникова и риелтора Натальи. Кто еще мог быть заинтересован украсть восстанавливаемое дело?! Боже, за что?! Ведь это конец, конец, конец! Восстановить Акт выбора ещё раз нет ни сил, ни возможности, а главное, времениЧерез два дня прилетает АлесяТупик». 

        Дикое отчаяние скрутило его душу, и с ним вдруг явилась простая мысль: «А почему бы самому не попробовать поискать оригинал этого призракаАкта выбора???»

      И в ту же секунду глаза Марка встретились с глазами идущего навстречу Сергея Кольцова, инженера работающего в девелоперской команде Сергея Устьина, постоянно «прописавшегося» в Земельном комитете и знающего всех и вся. Они  с ним не раз пересекались раньше, даже ездили на рыбалку.  Хороший мужик и выпить не дурак.

      — Серёжа, миленький, ну тебя мне точно бог послал, — воскликнул Марк, крепко пожимая ему руку, — Скажи, в каком кабинете находится журнал учёта входящей и исходящей корреспонденции?

       Сергей показал на приоткрытую дверь одного из кабинетов, куда выстроилась огромная очередь посетителей.

      — А ты сможешь какимто путём сквозь эту толпу попасть в тот кабинет? Нужно посмотреть в журнале, выходило ли и когда из земельного комитета дело по Акту выбора ГрадовойЕсли найдешь, с меня пять бутылок коньяка!

      Заманчивость предложения была бесспорна, поэтому Сергей, молча кивнув, исчез. Через открытую дверь кабинета Марк увидел, как  через пару минут Сергей был уже внутри и с большим серым журналом в руках подошел к маленькому столику в углу.

    Он положил журнал на столик и стал медленно листать его, водя пальцем по фамилиям клиентов, чьи дела истребовались из земельного комитета по тем или иным причинам. Вот он перевернул одну страницу, через времявторую, третью

      Тем временем  Марк, стоявший в очереди,  вместе с ней потихоньку продвигался вперёд.

      И когда перед ним оставалось еще человек пять, а Сергей перевернул очередную страницу, Марк вдруг почувствовал, как какаято сила швырнула его вперёд, и он, расталкивая впереди стоящих и получая вдогонку проклятия и отборный мат, потеряв шапку, ворвался в кабинет и подбежал к Сергею, который как раз собирался перевернуть очередную страницу.

     — Стой, подожди! – остановил Марк руку Сергея, и начал сам проверять все фамилии на этой странице сверху донизу.

     И вдруг в самом низу этой страницы, ниже жирной черты, подводящей итог списку фамилий, он увидел: «Градова А.С. Исходящий номер 1121, дата. Входящий номер 1452, дата». Оказывается дело было истребовано областным Земельным комитетом примерно два месяца назад, а вернулось недавно, за день до начала праздников.

     Марк с немым вопросом во взгляде посмотрел на Сергея. Тот виновато улыбнулся: «Извини, Захарыч, проглядел».

    С остановившимся сердцем Марк подошёл к столу одной из чиновниц, работающих в этом кабинете, и, показал на строчку в журнале:

     — Скажите, пожалуйста, а где сейчас дело Градовой? – не слыша собственного голоса, спросил и замер в ожидании ответа.

     —  А вон оно. На этажерке, — совершенно буднично и спокойно показала рукой женщина на этажерку за его спиной.

    —  Не может этого быть… Я, наверное сплю… Или это розыгрыш?… – мелькнуло в голове.

     Еще не веря своему счастью,  Марк медленно повернулся и на ватных ногах подошёл к этажерке. На ней лежали всего две сереньких картонных папки. На верхней — яркими буквами, как Марку тогда показалось, горели такие долгожданные и такие желанные для него слова: «АКТ ВЫБОРА ЗЕМЕЛЬНОГО УЧАСТКА ГРАДОВОЙ А.С.». 

     Заветный оригинал. Который искали так много людей и не смогли найти. Изза которого и разгорелся весь этот сырбор. Незримой, но могучей рукой выдернувший его изза океана и ввергнувший в пучину непреходящих волнений.

      Марк был спасён.  Его муки закончились.

       Это всё случилось не просто так: уж слишком много совпадений. Неожиданное решение полететь в Израиль; внезапно возникшее желание посетить именно храм Гроба господня и Стену плача, оставив в обоих местах записки с просьбой к господу; пропажа восстанавливаемого Акта выбора; спасительная идея поискать Акт выбора самому; появление инженера Сергея Кольцова в момент рождения этой идеи и, главное, КАКАЯ СИЛА толкнула меня в кабинет ИМЕННО В ТОТ МОМЕНТ, когда Сергей Петрович уже закрывал такую нужную мне спасительную страницу???думал Марк, ожидая пока Сергей Кольцов по его просьбе снимал копии с каждой страницы заветного Акта выбора.

     Вспомнился случай в армии, когда он ночью стоял на посту, и такая же неведомая сила швырнула его наземь в момент полета метательного ножа, целившего ему в грудь.

     Нет, что б ни говорили, но без вмешательства высших сил тут не обошлось! Это было чудо. Обыкновенное чудо! пела его душа.

     С каким же удовольствием уже через час он вручил Руслану копию Акта выбора и поздравил их обоих с окончанием этой глупейшей и забравшей столько здоровья и нервов эпопеи. Эпопеи с грозными обвинениями, ночным похищением, восстанавливанием Акта выбора, его утратой и, наконец, такой неожиданной и счастливой находкой.

       Руслан, ошеломлённый сюрпризом, долго молчал, пререлистывая страницы Акта выбора и убеждаясь в его подлинности.

    — Извини, Захарыч, извини, — медленно произнося каждое слово, вымолвил он, — Извини за всё... Если можешь… Только моя эпопея еще не закончилась... Люди, которые всё это затеяли, которые, как на пианино, играли на моих чувствах и помутили мой разум, чуть не поссорив нас с тобой, они ответят по полной программе. По законам Кавказа. Это я тебе обещаю.

       А затем он показал Марку фээсбэшную папку, собранную якобы на него.

       Господи, большей белиберды Марку встречать не приходилось. Там были фотографии, среди которых та, где он садился в желтую «Ладу», доставившую его к похитителям. Там были нескончаемые списки какихто номеров телефонов, к которым он не имел никакого отношения. Перечень двадцати двух канадских фирм принадлежавших людям с похожей фамилией, но транскрипция имени которых не совпадала с его именем. Ответ паспортного стола России о том, что заграничный паспорт Марку Рубину не выдавался. И вывод службы государственной безопасности о том, что он являюется международным преступником, скрывающимся неизвестно где в России(???)!  (Надо же было отработать гонорар.)

      В общем, Марк даже не стал брать эту чушь с собой, и Руслан при нём сжег её в камине той же бани.

      Он потом еще несколько раз звонил Марку в Канаду и каждый раз извинялся, хоть тот давно уже его простил.

 

                                                 

 Упасть — легко,  а вот подняться…?

 

Итак, подхваченные ураганом кризиса 2008-го года  «Голубые паруса» расстаяли в предрассветном тумане, оставив ощутимые потери и разочарование в душе.

Не желая смириться с поражением, Марк время от времени возвращался к  этому проекту.  Искал и искал хоть какую-то зацепку, чтобы вернуть утраченное.

В который раз пересматривая груды документов, полученных за эти годы от различных компаний, с которыми работал для получения утверждения Генерального плана, он  обратил внимание на  папку с документами компании «Террапроб».  Компании, которую он пригласил для глубинного исследования почвы на предмет её загрязненности..

После проведения необходимых работ  её  заключение гласило: земля загрязнена, поэтому весь верхний слой нужно вывозить на специальные свалки. А это – миллионы долларов.

К тому времени участок уже был выставлен на продажу, и Марк понимал, что эта проблема встанет неподнимаемым шлагбаумом перед любым покупателем — ни один из них не согласится заплатить нормальную цену, зная о будущих расходах на очистку земли.

Марк тут же собрал совещание своей команды вместе с директором «Террапроб».

— Скажите, есть ли хоть какой-то выход из этой ситуации? – спросил он.

— Есть! – уверенно заявил директор, — Заключите с нами контракт на проведение Оценки риска. Но стоить это будет в два раза дороже, чем предыдущая наша работа.

—   И что это за Оценка риска?

— Мы проведём более двухсот бурений, возьмем образцы почвы, проанализируем их  и представим детальную картину, в каких конкретных местах располагаются пятна загрязнения. Тогда вам нужно будет вывезти  грязную землю только их этих нескольких пятен, а расходы на очистку уменьшатся в 10-15 раз.

—  Отлично! Готовьте контракт, — обрадовался Марк.

Договорились  о цене и о сроках. По контракту компания обещала выполнить все работы в течение  года и представить заключение  —  Оценку риска. Но… Этот документ становился действительным только после утверждения его Министерством природоохраны Канады. Без него  он – пустая  бумажка.

Работа началась. Потекло время, а с ним в офис к Марку один за другим поплыли счета на оплату работ «Террапроб». Марк сначала платил по контракту, а потом  уже и за его пределами. Год за годом.

Но подрядчик ни за год, ни за два, ни за три так и не выполнил контракт, потому что из-за его недоработок министерство так не утвердило финальный отчет.

Выхода не было. Как и возможности нести дальнейшие расходы: налоги и проценты по ссуде. Пришлось продать землю без Оценки риска. С большим убытком.

Но это еще не все: платежы по налогам и процентам по ссуде за все прошедшие пять лет, а также расходы на архитектуру и зарплату членов команды за это время   составили огромную сумму.

«Чёрт побери, да это же типичное гражданское дело – невыполнение контракта, оплаченного полностью. Надо во что бы то ни стало попробовать вернуть свои деньги через суд. Взыскать и сумму контракта, и сумму убытков» — решил Марк, закончив просмотр документов.

Он начал поиски юриста, который бы взялся его защищать, что неожиданно оказалось не так просто. Двое из тех, к кому он обращался по рекомендации знакомых, отказались, потому что не видели, по их словам, «судебной перспективы». Связываться с инженерной компанией, которая всегда найдёт технические объяснения или переведёт стрелки на клиента – никто не хотел.

И только третий, молодой юрист по имени Росс, после изучения материалов неуверенно произнёс:

—  Что ж, я могу попробовать взяться за это дело. Думаю, процентов семьдесят на успех у нас есть.

— Почему семьдесят? Почему не  все 100%? Ведь доказательства невыполнения контракта налицо.  И ещё: могли бы мы договориться  о работе без почасовой оплаты? Зато в случае успеха я предлагаю вам  50% от выигранной суммы ?

—  Нет. Я так не работаю, — сразу возразил Росс, что недвусмысленно выдавало его сомнения в положительном исходе дела.

Впервые столкнувшись с гражданским процессом в Канаде,  Марк даже представить себе не мог, насколько он растянется. Постоянно, каждые несколько месяцев,  шли какие-то промежуточные незначительные юридические баталии, в которых участвовали только юристы. Сначала они складывались в его пользу, а потом развернулись в обратную сторону.

После нескольких дней перекрёстных допросов, юристы «Террапроб» нанесли неожиданный удар, подав встречный иск с требованием к Марку уплатить триста пятьдесят тысяч долларов на расчетный счет суда в качестве гарантии того, что «в случае его проигрыша по основному делу и его возможной  неплатежеспособности к тому времени», все их юридические расходы по процессу будут оплачены.

— Это обыкновенная подножка, — «успокоил» Росс, — ведь они выяснили ваше финансовое положение и понимают, что такую сумму вы уплатить не сможете. В этом случае дело будет закрыто. И вы ничего не получите.

Марк был в шоке.  Мало того, что счета на оплату работы Росса выныривали из электронной почты с регулярностью календарных дней,  так юрист счёл нужным «обрадовать» его еще больше:

—  Мне жаль вам это говорить, но обнадёживать вас не хочу. Обычно суды подобные иски удовлетворяют, чтоб не возиться потом с теми, кто не в состоянии оплатить судебные расходы.

—  Так у нас что, вообще нет шансов?

Росс молчал, и по его огорчённому виду Марк понял – юрист уже смирился с поражением.

Алеся, услыхав о таком повороте дела, стала убеждать прекратить процесс, и так высосавший уже кучу денег и нервов:

— Хватит, Марк. Ты – российский адвокат и ты не знаешь законов этой страны. Ничего мы не добьемся. Сворачивай это дело, пока окончательно не разорились, — настаивала она.

— Сдаться после трёх лет упорной борьбы? Добавить к своим потерям еще и потери по оплате суда и адвоката? Но ведь правда-то на нашей стороне! Неужели  не найду контрприём на их «подножку»?» — разозлился Марк, пересматривая листы дела, оставленного  Россом, — а что если так?

Он  взял ручку и написал всего два пункта возражений на иск противников:

1) На каком основании фирма «Террапроб» ЗАРАНЕЕ делает вывод, о том, что Марк Рубин ПРОИГРАЕТ процесс, т.е. фактически ЗАРАНЕЕ предсказывает решение по основному делу?  Ведь право вынесение решения является исключительной прерогативой судьи. «Террапроб» самовольно наделяет себя функциями СУДЬИ ???».

2) «Террапроб» не представил и не в состоянии представить доказательства неплатежеспособности Марка Рубина в неопредлённом будущем. Его кредитная история в Канаде – безупречна.»

Встретившись с Россом, он жёстко потребовал включить эти два пункта в Возражения на исковое заявление противников, приложив официальную кредитную историю и Марка, и Алеси.  Пожав плечами (сделаю, раз клиент настаивает), тот согласился.

А через две недели, Марк слушал, как вернувшийся  с судебного заседания, Росс  с энтузиазмом кричал в трубку:

— МЫ ВЫИГРАЛИ! Марк! Поздравляю!!!

Навестив его в офисе, Марк прочёл решение судьи. Необычайно короткое. В нём были всего ДВА пункта!  Догадываетесь какие?

И вот, наконец, Марк впервые лично встретился с «Террапроб» и её страховой компанией в судебном заседании. У него было что сказать. И в своём выступлении он выплеснул столько убийственных фактов головотяпства инженеров, накопившихся за три года их работы, что судья даже не стал до конца выслушивать возражения противников.

Трёхлетние сражения на судебном поле закончились. И результат, вполне устроил Марка: ему возвращались  все деньги, уплаченные ранее по контракту. Плюс более половины понесенных убытков.

Первое гражданское дело в Канаде закончилось победой.

Это был хороший результат, и семья снова смогла  встать на ноги.

 

Дела приватные…

           Шли дни…  Поскольку Алеся всё больше и больше втягивалась в бизнес, разделяя  с Марком эти  заботы, у него появилась возможность гораздо больше времени уделять друзьям и семье.

Друзья… Почти каждый год, бывая в Минске, Марк  проводил много времени в обществе старого друга — Вити Белого. Последнее время тот чувствовал себя неважно – диабет и два инфаркта сломали когда-то богатырское здоровье первого спортсмена их родного городка.

Но в то же время, почти каждую неделю общаясь с Витей по телефону и при личных встречах, Марк знал, что тот много и плодотворно писал. Его коньком стали стихи для детей, с которыми Витя выиграл немало популярных конкурсов, соперничая с самыми известными поэтами страны.

Однажды Витя позвонил Марку, когда тот гостил в Москве у Миши Гордона, и после обычного разговора о текущих делах  попросил:

— Марк, хочу поделиться своим успехом.  Недавно  участвовал в международном конкурсе «Золотое перо Руси». Соревновались тысячи поэтов из десятков стран мира. Первая премия – у Андрея Дементьева. У меня – вторая. «Серебряное перо Руси»!  Завтра в Москве в Доме писателя вручение наград, а я болею, приехать не смогу. Будь добр, получи этот диплом за меня. Доверенность уже у тебя на электронной почте.

И  на следующий день Марк в присутствии литературного бомонда столицы принимал великолепно изготовленный Диплом «Серебряное перо Руси» и набор интереснейших книг впридачу. Среди грома аплодисментов он, пылая гордостью за своего талантливого друга, представлял радость Вити, если бы тот стоял на его месте.

Витя… И тут перед глазами всплыла картина семилетней давности, когда Марк, только что пережив ночное похищение и разлюбезнейшую встречу с Русланом Шароевым, прилетел в Минск.

 

Едва расположившись в двухкомнатной квартирке Алесиной мамы, Марк по-привычке сразу набрал номер телефона  Вити. Трубку сняла его жена Инна – самый близкий конфидент Марка в самое трудное для него время,  много лет назад. Услышав его голос,  Инна разразилась слезами.

       — Господи, Инна, что случилось?

       — Витя умираетТретий, обширнейший инфаркт. Он в реанимации. Положение безнадёжное. Спасти может только срочное шунтирование. – сквозь непрекращающиеся  рыдания сообщила Инна.

       —  Но если можно спасти, то в чём дело?

       —  Очередь на шунтирование расписана на год вперёд… – рыдания продолжались.

       —  А если заплатить за операцию?

       —  Тогда он будет на столе уже через полчаса.

        —  Сколько  нужно денег  ?

        —  Пять тысяч долларов! Для нас, да и для любого в Белоруссии, эта суммаиз области фантастики. Таких денег и близко нет.

          —  Мигом  звони в больницу, чтобы Витю готовили к операции. Кажется у твоего зятя машина? Пусть пулей летит ко мне. Я передам ему деньги.   

          В тот же день Витя был успешно прооперирован и прожил после этого еще четырнадцать лет.  

          Витя издал более десятка книжек своих изумительных детских стихов, разлетевшихся по стране, и, конечно,  подарил другу все авторские экземпляры.

Но Витя был далеко, а душевная поддержка Марку нужна была здесь и сейчас, ведь несмотря на годы, прожитые в Канаде, она так и не стала ему по-настоящему родной.

К счастью,  в Торонто жил Коля Умельцев,  и они стали еще ближе и необходимее друг другу.  Встречались не реже, чем в Союзе – в любое время и без обязательных звонков,  предупреждающих о своём приходе. Они  по-прежнему помогали друг другу в самых сложных ситуациях, а также отмечали праздники, дни рождения,  отдыхая вместе.  Часто ездили на рыбалку на бескрайние озера на север от Торонто — живописнейшую  водную гладь в обрамлении коричнево-багровых гранитных берегов и девственных лесов. Там в индейской гавани у них стоит чудесный катамаран, на котором можно путешествовать и ловить рыбку с комфортом.

Витя Белый, Толик Плоткин, Миша Гордон и Коля Умельцев – парни, чистую юношескую дружбу с которыми Марк пронёс через всю свою жизнь. И эту песню он написал о них:

                                             Итожу жизнь

обычно в День рожденья:

Всё жестче кружит

будней карусель…

                                          Но получу,

уверен, в этот день я

Свой главный приз –

сердца моих друзей.

 

Мои друзья –

вас много, и… немного,

С кем столько лет

по жизни нас несёт.

Мои друзья,

пусть вам — светла дорога!

Мои друзья,

спасибо вам за всё!

 

Уметь дружить –

забытое искусство.

Уметь дружить  —

не каждому дано.

И чтоб в душе

сберечь мне это чувство,

Друзьям я  душу

                                                        заложил      давно.

 

Дождь за окном

в Канаде иль Росии…

Всё жестче кружит

будней карусель.

До той поры

смогу остаться сильным,

Пока со мной

Сердца моих друзей!

 

Тысячу раз был прав Шота Руставели, который еще в 12-м  веке написал: «Кто себе не ищет друга, самому себе он враг!»

 

Но все-таки главной опорой в канадской жизни была семья.

Несколько лет назад на шею Марка легла злокачественная опухоль.  Известный факт – в Канаде ждать приёма к специалисту подчас приходится многие месяцы. Даже с таким серьёзным диагнозом.

Узнав о болезни отца, первой  к нему  в двенадцатом часу ночи примчалась Лиза.

— Папуль, я выяснила, что лучшим онкологом по проблемам, связанным с шеей в Канаде является профессор Джонатан Айриш из госпиталя Принцессы Маргариты. Правда, очередь к нему – невероятная. Мне удалось добыть адрес его электронной почты. Но как убедить его принять тебя?

—  Послушайте, — подключилась Алеся, — я несколько раз отправляла чеки в качестве благотворительной помощи именно этому госпиталю. Сообщите в своём письме профессору об этом.

И прямо тогда же они вместе написали короткое письмо от имени Лизы:

«Дорогой профессор Айриш! Мой отец Марк Рубин является благотворителем госпиталя, в котором Вы работаете и которому он не раз оказывал помощь. Но сейчас в помощи нуждается он сам. У отца на шее —  опухоль. Мы знаем, что Вы чрезвычайно заняты, и попасть к Вам на приём практически невозможно. Остаётся надеяться на чудо… Лиза Рубина. Номер телефона.»

И чудо не замедлило себя ждать: уже в 8 утра Лизе позвонил сам Джонатан Айриш: «Я беру вашего отца. Вам позвонит мой ассистент.»

Через неделю Марк был успешно прооперирован, и всё закончилось благополучно.

 

Однажды, отдыхая с книжкой на веранде, Марк услышал звонок мобильного телефона.  Из Николаева звонил Владик, которому как раз исполнилось 30 лет:

— Папа, а почему я ношу фамилию незнакомого и чужого мне человека? Можно я возьму твою фамилию?

Тёплая волна умиления и радости разлилась по душе. Перед глазами проносились картинки прошлого:

Вот пухленький, в белокурых кудряшках, годовалый Владик, прыгая, как мячик, держится за спинку  деревянной кроваткиСияя  солнечной улыбкой, он радостно встречает Марка, еще студента, в доме своей бабушки.

       Вот шестилетний сын бросается на шею Марку, вспомнив его после двухлетней разлуки.

         Вот они встречаются на выпускном в школе, и группа Владика играет и поёт придуманную Марком в поезде по пути в Николаев  песню:

                «Мы не прощаемся с тобоюдо свиданья школа!

                Сохраним воспоминанья этих  дней весёлых…»

        Вот они живут Москве, где Владик  работает и постигает азы кулинарного искусства под руководством Коли Умельцева.

        Вот, закончив дневную работу с комбайнами, в белоснежной майке и модных джинсах под лукавыми взглядами местных девчонок важно шествует по центру станицы в Краснодарском крае.

Эмоции захлёстывали Марка. Предложение Владика сменить фамилию было не только признанием в сыновней любви, но и осознанием значения отца в его жизни, понимание той роли, которую Марку довелось в ней сыграть.

— Конечно, сынок, — наконец вымолвил Марк, — но ты представляешь, сколько времени у тебя уйдёт на смену всех документов? Полгода, год?

— А я никуда и не спешу. Спасибо, папа! Ты же сам не раз мне говорил: «Главное – поставить задачу». Вот я и поставил.

Вскоре после смены фамилии в  семье Владика появилась чудесная доченька,  а через время – мальчики-двойняшки.  Связь  отца с сыном через океан не ослабевает ни на миг.

 

Семья растёт.

Летом Марк наслаждается еженедельными праздниками, которые устраивает ему Лиза, оккупируя на выходные дни их дом вместе с  тремя своими крошками: мальчиком и двумя девочками.  Дети с криками и смехом бултыхаются в бассейне и играют во дворе, заботливо ухоженном Алесей. Утопающем в зелени и цветах и выходящем прямо в лес.

И наблюдая за вознёй этих родных маленьких человечков,  Марк чувствует, как млеет и тает его душа, наполняясь спокойствием и счастьем.

                                                               

 ***

ЭПИЛОГ

 

Прошло время. Российские треволнения остались  далеко-далеко.

И хотя и в бизнесе, и в семье уже которое время жизнь вошла в спокойное русло, всё это время Марк не мог избавиться от ощущения, что ему чего-то не хватает, чего-то не достаёт, и  потому  чувство  неудовлетворенности прочно осело в его душе.

Об этом он и размышлял, сидя в кабинете и рассеянно наблюдая, как за окном слабеющий осенний лес проигрывает очередное сражение ветру, набиравшему силу с каждой минутой.

Размышления прервала певучая трель   мобильника. На дисплее высветился московский номер. Марк ответил. В трубке дрожал незнакомый взволнованный голос:

— Здравствуйте… Меня зовут Сергей. Звоню по рекомендации вашего партнёра Евгения Мартова. Мой сын арестован. Его подставили… Правда… Поверьте… Если у вас есть время…

— Говорите, — предложил Марк, и долгое время слушал эмоциональный монолог незнакомца, изредка прерывая его короткими вопросами. Наконец, говоривший умолк.

Марк встал из-за стола.   Его сердце учащенно билось: снова — черта…

 

— Успокойтесь, Сергей.  Я беру дело вашего сына. Сбросьте все свои координаты.  Вылетаю завтра.

Он выключил телефон и посмотрел в окно.  Резкий холодный  ветер сдёргивал с веток последние листья. Кружил их по двору, а потом мягко  укладывал  на толстый золотой ковёр.

А в голове кружились строчки песни, написанной им много лет назад:

 

«В который раз подружка-Жизнь

Тебя швыряет в виражи,

Когда ты должен тормозить иль жать на газ.

Когда ты должен выбирать

Путь,  как найти, не потерять.

И замирает у черты твоя нога.

 

Переступи черту! Переступи черту!             

                         (Как перешёл когда-то Цезарь  Рубикон.)

И нет пути назад.

А впереди – глаза

твоей Удачи.

Верь: она — недалеко!»

 

II

Ты не искал судьбы другой,

И вот, как пропасть под ногой,

Тебе для выбора  проведена ЧЕРТА.

А за чертой

сияет ПИК,

Ступи на ПИК

и ты  — ВЕЛИК!

А вдруг – тупик?

И за чертою – НИ ЧЕРТА???!

 

                          Переступи черту! Переступи черту!             

                            (Как перешёл когда-то Цезарь  Рубикон.)

И нет пути назад.

А впереди – глаза

твоей Удачи.

Верь: она — недалеко!»

Конец

Посмотреть также...

«Война с ХАМАС застопорилась»

03/18/2024  17:20:51 Министр Гидеон Саар провел первое заседание фракции «Тиква Хадаша» после отделения от «Государственного …