Так вся семья погибла…

РЕУВЕН МИЛЛЕР. СУДНЫЙ ДЕНЬ

Шел шестой час вечера. Бабушка задумчиво сидела у стола, в центр которого она поставила блюдце со свечками. Левик сидел рядом и читал классную книжку из школьной библиотеки – «Дети капитана Гранта».

— Еще полчаса, — заговорила бабушка, — и наступит янкипер. Видишь, я поставила три свечки. Та, что побольше – это нешуме лехт. Она – в память тех, кто умер. Мамеле. Хоси, Бори и Голдочки – детей моих. И папы твоего, несчастника. И сестры моей Ривкале с мужем ее Лейзером и их деток: Хоси и Фенечки.

Я тебе про них не рассказывала, ты маленький слишком был. Они жили в Первомайске, на Украине. А Хося был в армии. И когда началась война, они замешкались и не успели эвакуироваться. И получилось так, что Красная армия ушла, а немцы, когда вошли, организовали там новую власть из местных бендеровцев. И бендеровские полицаи устроили погром оставшихся евреев. Рива, моя сестра, узнала от соседки, что это готовится. Она собрала, что было в доме ценного (а у них было, Лейзер работал мясником) и ночью перед погромом Фейгале, Фенечка с этим всем убежала к своей школьной подруге, гойке, и та тайком от родителей, спрятала ее в сарае. А наутро к Ривке в дом ворвались полицаи, соседи… Все что могли, забрали, остальное поломали, разбили. Ривку с Лейзером избили до полусмерти, а потом повесили на площади.

А гойка, подружка Фенечкина, через пару дней разузнала, что у той хранятся золотые цацки. Фенечка хотела есть, и подруга приносила ей, что-нибудь: кусок хлеба или вареную картошку, требуя каждый раз что-то из цацек: то колечко, то сережки… А когда у Фенечки ничего не осталось, она выдала ее полицаям… Те долго издевались над пятнадцатилетней девочкой, а потом ее тоже повесили. А цацки остались доносчице…

Хося, между тем, попал в окружение, и выходил из него лесами. И надо ж было – ему захотелось войти в Первомайск, узнать, что с семьей. Он ночью пробрался в город, а он был в красноармейской форме. И, конечно, быстренько нарвался на немецкий патруль, и немцы его застрелили.

Так вся семья погибла. Люди после войны приезжали оттуда, рассказывали…

Мы тебя Левой назвали в память того Лейзера, на букву «Л».

Левик слушал, окаменев, и не замечая, как по щекам стекают слезы…

(ОТРЫВОК , ПОЛНОСТЬЮ ЗДЕСЬ)