Отчеты МВФ и S&P, споры вокруг госбюджета и «кошерного электричества». Экономический обзор за неделю

Я хотел начать сегодняшний обзор с ожидаемого израильскими экономистами и политиками с тревогой события следующей недели – публикации отчета рейтингового агентства S&P, однако в ходе написания этого материала свой отчет по израильской экономике написал Международный валютный фонд, поэтому начнем с него.

Согласно отчету МВФ, все сильные стороны израильской экономики в целом никуда не делись, однако к замедлению глобальной экономики, которое очевидно негативно отразится на экспортоориентированной промышленности, добавились рост региональной нестабильности и внутриполитическая нестабильность, существенно увеличивающие давление на экономику в дополнение к глобальным факторам. В связи с этим МВФ снизил прогноз темпов роста экономики Израиля в 2023 году на 0,4% до 2,5%. При этом авторы отчета несколько раз подчеркивают, что в вопросе судебной реформы требуется политически устойчивое решение, которое будет четко разъяснено как внутри страны, так и за рубежом.

Теперь вернемся к агентству S&P, отчет которого может повлиять на израильскую экономику быстрее и сильнее, чем отчет МВФ, при всем уважении к этой структуре. По данным СМИ, как и в случае с агентством Moody’s, премьер-министр Биньямин Нетаниягу и президент Ицхак Герцог на протяжении последних дней находятся на прямой связи с руководством агентства и с его ведущими аналитиками. Прогнозы по поводу отчета разделились – часть израильских экономистов и обозревателей, считает, что как минимум прогноз на кредитный рейтинг будет снижен, вторая часть считает, что на этот раз усилия главы государства и главы правительства увенчаются успехом.

Оптимисты отмечают, что в случае с Moody’s усилия Нетаниягу и Герцога оказались напрасными, поскольку исходные условия существенно отличались. На тот момент рейтинг Израиля по версии Moody’s составлял А1 с позитивным прогнозом, означавшим высокую вероятность повышения кредитного рейтинга в обозримом будущем. Поскольку очевидно, что имевшие место в середине 2022 года поводы для быстрого повышения рейтинга исчезли, добиться сохранения позитивного прогноза было на самом деле нереально. В случае с S&P у Израиля рейтинг АА- (на один уровень выше, чем по версии Moody’s и Fitch) с нейтральным прогнозом. Убедить сохранить нейтральный прогноз существенно легче, тем более, что на данный момент основные макроэкономические показатели Израиля соответствуют требованиям этого уровня практически по всем параметрам, а в некоторых местах и превышают его. В то же время неудача в виде снижения прогноза на негативный (означающий высокую вероятность снижения рейтинга) будет гораздо более серьезным ударом, чем шаг Moody’s.

Если ничего экстраординарного не случится, на этом сезон отчетов будет закончен, а если правительство к 29 мая сможет утвердить государственный бюджет, у него будут около полугода до начала следующего сезона отчетов, чтобы подтвердить или опровергнуть обеспокоенность израильских и международных аналитиков.

Процесс утверждения госбюджета находится в самом разгаре – комиссии Кнессета обсуждают то, что осталось от представленного три месяца назад Бецалелем Смотричем пакета реформ, а министерства представляют свои бюджеты. На этой неделе наконец был представлен и документ о распределении коалиционных денег.

Сразу скажу, что коалиционные деньги – отрицательный побочный эффект (далеко не единственный) многопартийной парламентской демократии. Если продолжить аналогию с миром лекарств, врачи и пациенты, как правило, готовы мириться с побочным эффектом, если само лекарство эффективно. Более того, иногда попытка нейтрализовать побочный эффект только создает больше проблем. Именно это произошло с продавленным в свое время Яиром Лапидом запретом на должность министра без портфеля. Министерство водного хозяйства и прочие расплодившиеся министерства – следствие именно этого запрета. Только министр без портфеля обходился госказне в стоимость зарплаты и небольшого штата администрации, а образование новых министерств путем дробления существующих добавляет к этому огромный пласт бюрократии и дезорганизации работы госаппарата.

Именно поэтому я не имею ничего против коалиционных денег. Это побочный эффект, с которым вполне можно мириться. Тем более, что закон обязывает публиковать их распределение официально, и регулирует, на что они могут быть потрачены. И благодаря этому закону мы можем обсуждать и критиковать коалиционные средства, которые, в случае их запрета, все равно останутся, просто механизм их распределения станет более скрытным и менее доступным для общественного обсуждения.

Спорных моментов, отличающих этот раунд распределения коалиционных средств от других, по большому счету два, и готовность мириться с ними зависит от принадлежности смотрящего тому или иному лагерю. Во-первых – сумма. Более 5 миллиардов шекелей в 2023 году и более 7 миллиардов в 2024 году. Министр финансов Бецалель Смотрич заявил, что это «не такие значительные средства, с учетом того, что весь бюджет превышает 500 миллиардов шекелей», и что правительство «просто будет тратить меньше тратить на кошек и на Мансура Аббаса». Первое заявление вводит в заблуждение, потому что из всех 500 миллиардов шекелей госбюджета около 450-470 миллиардов на самом деле перенаправить куда-либо нельзя. Это деньги на оплату обязательств государства – зарплаты, выплаты по контрактам и т.д. Реально гибкая часть государственного бюджета, распределение которой, собственно, и является проявлением политики правительства по сравнению с предыдущими годами, составляет 30-50 миллиардов шекелей. То по усмотрению отдельных партий и депутатов коалиции, а не правительства в целом, будет распределяться не сотая часть бюджета, а десятая часть всех средств, на распределение которых правительство имеет влияние. Даже те, кто сочтет это приемлемым, должны осознавать, что речь идет о разном порядке сумм. И что изначальные требования, указанные в коалиционных соглашениях, стоили бы где-то в 4 раза больше.

Комментарий касательно «кошек и Мансура Аббаса» на самом деле полностью игнорирует тот факт, что в коалиционных деньгах прошлого правительства были и деньги на нужды ультраортодоксов. Меньше чем обычно, но были. На этот раз в них много денег на нужды ультраортодоксального и религиозно-сионистского лагеря, а вот интересы второй половины населения страны из числа тех, которые раньше покрывались за счет коалиционных денег, в этой коалиции, в силу ее однородности, не представлены. И проблемой является именно сочетание двух этих факторов – размера суммы, и недопредставленности в ней интересов различных групп населения.

А вот в еще одном вопросе, вызвавшем на этой неделе разногласия среди политиков и экономистов, я склонен поддержать правительство. Строительство малых аккумуляторных электростанций, которые решат часть галахических затруднений ультраортодоксальной общины, и облегчат ее сожительство с другими группами населения, на мой взгляд стоит того, чтобы быть продвигаемым государством, даже если в каких-то разумных пределах повлияет на тарифы на электричество. Проблема в этом решении кроется скорее в том, что строительство поручено «Хеврат Хашмаль», позволяя ей увеличить свой контроль над рынком электроэнергии в самый разгар реформы по сокращению ее доли на рынке.

www.newsru.co.il/finance/11may2023/eco_301.html