Но хорошо ли это для евреев?

03/08/2024

08/03/2024 14:19:13

Один за другим аргументы против губернатора Пенсильвании Джоша Шапиро как потенциального напарника Камалы Харрис отходят на второй план. Теперь мы подошли к самому вечному из вопросов: но хорошо ли это для евреев?

Несмотря на стереотипы, евреи часто не решаются задать этот вопрос, потому что сам факт того, что он задается, обычно означает, что ответ отрицательный. «Но хорошо ли это для евреев?» примерно переводится как: В чем подвох?

Для произраильских евреев загвоздка в том, что идентичность Шапиро как практикующего еврея будет использована в качестве щита, чтобы отклонить критику потенциальных шагов Харрис против Израиля. Другая возможность заключается в том, что Харрис почувствует себя обязанной что-то уступить своей антисионистской прогрессивной базе в обмен на выбор гордого еврея в качестве напарника.

Это обе вполне реальные возможности, но они в основном вращаются вокруг действий Харриса. Некоторые американские евреи обеспокоены тем, как отреагирует американская общественность.

«Увеличится ли антисемитизм, потому что теперь человек, который спит рядом с ней, и человек, который будет ее ближайшим политическим союзником, оба являются евреями?» — сказал бывший избранный должностное лицо Демократической партии еврей CNN . «Это делает ситуацию более опасной для тех из нас, кто принадлежит к еврейской общине?»

Это еще одна извечная проблема еврейского мира: если мы воплотим в жизнь конспирологические фантазии антисемитов, фактически получив власть, это вызовет реакцию со стороны нестабильных слоев общества.

На это я бы ответил важным принципом жизни еврея в мире: антисемитизм — это то, к чему нужно готовиться, а не то, вокруг чего нужно планировать.

Это значит, что в любом случае мы должны быть готовы к ненависти к евреям, но только в крайних случаях ее ожидание должно заставить нас изменить свой жизненный путь.

Сторонники теории заговора будут верить в то, во что хотят верить. Все, что мы знаем о таких людях, говорит о том, что информация, которая развенчивает их мировоззрение, только конкретизирует его. Они считают противоречивые данные частью самого заговора. Поэтому практически нет способа убедить их в реальности.

Но даже если бы мы могли убедить их, что они не правы, мы не должны этого хотеть. Людей расстраивает, когда евреи добиваются успеха, но это не значит, что евреи должны избегать успеха, чтобы защитить чувства снежинок-скинхедов.

Этот принцип важен, поскольку ставки могут быть намного выше, чем место вице-президента.

На протяжении первой половины двадцатого века попытки решить все более отчаянную потребность в приеме еврейских беженцев осложнялись теми же факторами, которые изначально способствовали возникновению кризиса. Теории заговора о том, что евреи направляют поведение мировых держав, разжигали пламя смертельного антисемитизма в их родных странах. Но западные державы не желали организовывать какие-либо усилия по приему беженцев, направленные конкретно на евреев, потому что они не хотели подпитывать те же самые болота лихорадки. И поэтому кризис продолжался.

Когда новости о резне евреев в Европе достигли США, еврейские лидеры, такие как раввин Стивен Уайз, не решались оказать давление на Рузвельта публично, отчасти беспокоясь об оптике этого. Когда успешный еврейский сценарист Бен Хехт предложил в 1942 году газетное объявление, яростно пристыжающее мир за его бездействие, Американский еврейский комитет и Американский еврейский конгресс посчитали это слишком провокационным шагом. И когда еврейские лидеры пытались заставить союзников объявить создание убежища для евреев целью Второй мировой войны, они постоянно сталкивались с западным дискомфортом из-за идеи, что война в любом случае была «для» евреев.

Перед своей смертью в 1940 году Владимир Жаботинский пытался организовать еврейскую армию, во многом похожую на Еврейский легион, который он сформировал и в котором сражался во время Первой мировой войны. Он считал, что евреи должны иметь возможность сражаться за себя и проявить себя как союзники вместе с другими странами, сражающимися с нацистами. Но из-за известности евреев как жертв нацизма западные лидеры опасались способствовать идее, что это была «еврейская война». Жаботинский сказал, что им следует принять эту интерпретацию: «Наши западные государственные деятели были бы виновны в преступной слепоте, если бы они проигнорировали историческую правду этого утверждения», — писал он. «Когда нацисты по ту сторону границы или их наемники в Великобритании и Франции кричат или шепчут, что это «еврейская война», они совершенно правы: микроб войны погиб бы, если бы ему не позволили нажиться на еврейской трагедии».

Как я уже сказал, сегодня ставки, к счастью, намного ниже. Иметь еврейского кандидата в вице-президенты — это не то же самое, что иметь еврейское государство или даже еврейскую армию. Но основное предположение — что еврейский аспект чего-либо должен быть максимально скрыт, чтобы не вызывать ненавистников — по-видимому, непобедимо.

Причина, по которой это сейчас всплывает в том ключе, в котором это не было движущей силой разговора, когда покойный Джо Либерман был напарником Эла Гора в 2000 году, заключается в том, что у Демократической партии тогда не было громкого и влиятельного, хотя и немногочисленного, крыла партии, посвященного запугиванию еврейства из публичной сферы. Теперь партия это делает, и это крыло хочет именно этой борьбы.

Так же и мы. Сторонники теории заговора будут жаловаться на еврейскую власть и влияние в любом случае. Хорошо ли это для евреев? Только если мы не отступим.