«В часе езды от дворца аш-Шараа»: путешествие в опасную зону Сирии

«Видишь этот проблеск?» Капитан (в отставке) Z указал на север. Используя прицел винтовки, я посмотрел в указанном направлении и ясно увидел здания, всего в 12,4 милях (20 километрах) от нашей позиции. «Это Дамаск».

Видео: Исраэль Хайом посещает сирийскую сторону горы Хермон / Текст: Ханан Гринвуд. Видео: Йехонатан Шауль; Монтаж: Ури Став

Мы стоим на заброшенной сирийской военной позиции, окруженные техникой, которую солдаты бывшего сирийского режима оставили во время своего поспешного отступления, расположенные рядом с командирскими машинами конного тактического подразделения — единственного средства достижения этого отдаленного места. Находясь на высоте 9232 футов (2814 метров) над уровнем моря, мы представляем собой самую удаленную точку, которую когда-либо достигали израильские силы. Это новая граница Израиля. Никакие препятствия не помешали нашему дальнейшему продвижению. Расстояния говорят сами за себя — 81 миля (130 километров) до Бейрута, 280 миль (450 километров) до Алеппо, 932 мили (1500 километров) до Стамбула, а оттуда прямой доступ в Европу. Южный Ливан находится на небольшом расстоянии слева от нас; деревни друзов, которые недавно пострадали от резни, простираются справа от нас вдали. Мы стоим в центре этого контролируемого Армией обороны Израиля форпоста, сохраняя оборонительный периметр.

Каждый израильский школьник знает, что гора Хермон служит «глазами нации». Однако большинство израильтян даже сейчас не понимают, насколько драматически мала территория, исторически называемая «израильским Хермоном», по сравнению с огромным контролируемым Сирией хребтом, который доминировал на протяжении десятилетий. Когда бойцы смотрели на сирийский Хермон с наблюдательных пунктов, таких как Мицпе-Шелагим или база на горе Хермон, они видели внушительную стену из земли и камня. Однако даже изучение карты не смогло раскрыть истинно стратегическую природу того, с чем они столкнулись.

Стоя на краю пропасти на вершине Хермона, сразу всплывают две фразы – «стратегический горный хребет». Последующие мысли выражают острые вопросы о том, как мы позволили себе отсутствовать в этом месте со времен войны Судного дня. Что-то глубокое внутри настаивает на том, что Армия обороны Израиля никогда больше не должна покидать эту стратегическую позицию. Силы безопасности ясно осознают эту реальность; несмотря на теоретическое или официальное временное присутствие, усилия по консолидации продолжаются с беспрецедентной скоростью.

«Ни одно транспортное средство не пересекало эту местность»

Мы прибыли в лагерь Ар’ар за час до этого, где базируется Горная бригада. Созданное примерно год назад подразделение специализируется на боевых действиях в горах и операциях в экстремальных погодных условиях. Ворота объекта Маунт-Хермон были пусты во время нашего прохода, термометры показывали 104°F (40°C). Обширная парковка, переполненная в зимние месяцы, казалась заброшенной, а большие снегоходы стояли изолированно рядом со знакомой скульптурой снеговика.

Командир-старшина (в отставке) А. расположился рядом с крепким джипом, полностью закутанный в защитное снаряжение. «Готовы к вылету?» — улыбнулся он сквозь маску. Мы наивно поинтересовались расстоянием до места назначения, предполагая, что поездка займет десять минут. «Приготовьтесь к часу пыли», — ответил он с изумлением. Он не шутил.

Это не было моей первой встречей с конным тактическим подразделением ЦАХАЛа. В октябре прошлого года мы документировали операции подразделения, когда командир капитан (в отставке) Z руководил мной во время высокоскоростных маневров в Бейт-Лахии под угрозой применения противотанковых ракет , всего через несколько часов после полевого боя. Это специализированное бутиковое подразделение возникло из необходимости военного времени, превратившись из нишевого решения на египетской границе в настоящий стратегический актив во всех оперативных секторах ЦАХАЛа.

Шесть месяцев спустя подразделение входит в число самых желанных заданий военных, хвастаясь оперативными записями, включая сотрудничество со спецназом в Ливане, эвакуацию раненых солдат и захват террористов в Газе, обнаружение ракет и противотанковых ракет в Сирии, преследование террористов в Иудее и Самарии и прокладывание наземного маршрута к вершине Хермона . Их машины буквально достигают недоступных мест на скоростях, которые оставляют наблюдателей в облаках пыли, в то время как десятки бойцов, развернутых по всей стране — и за ее пределами — усиливают превосходство Армии обороны Израиля на нескольких театрах военных действий. Действуя в условиях ограничений информационной безопасности, они раскрыли избранные недавние действия во время нашего длительного путешествия к вершине Хермона.

А. командует отрядом Хермон. Его война началась полностью на Синае, когда его отец позвонил из их дома в Сдероте напротив полицейского участка. «Мой отец планировал спуститься в убежище с друзьями, но моя собака отказалась спускаться. Он позвонил и сообщил о людях со странными повязками на голове, гуляющих по улицам, и о слышимых выстрелах. Я сразу узнал террористов и запретил ему спускаться. Если бы собака сотрудничала до этого телефонного звонка, мой отец не выжил бы».

Шестьсот дней спустя А., работающий докером в порту Ашдод, продолжает службу в резерве. Первоначально он служил в батальонах Северной бригады в Газе, позже он узнал о MTU, прошел обучение и присоединился к подразделению. Проведя восемнадцать месяцев в секторе, он получил северное развертывание. Когда его спросили, почему кто-то из Сдерота, живущий в Ашдоде, ищет службу в Хермоне, он ответил: «Мы резервные солдаты и бойцы, которые отвечают на каждый национальный призыв. Моя любимая жена воспитывает троих сыновей дома, и мы служим с огромной гордостью и честью».

A. поделился подробностями своего участия в сложной операции на горе Дов, которая спасла жизни. Миссия проходила по чрезвычайно сложной местности, где бульдозеры D-9 прокладывали пути, за которыми немедленно следовали машины MTU. «Наши машины могли спуститься в ливанские сектора горы Дов — местность, по которой никогда ранее не проходила ни одна машина. Бульдозеры D-9 возглавляли маршрут, а мы следовали прямо за ними, маневрируя вокруг кратеров и по валунным полям, где осознанность положения колес определяет выживание».

Что-то глубокое внутри настаивает на том, что Армия обороны Израиля никогда больше не должна покидать эту стратегическую позицию. Силы безопасности ясно понимают эту реальность; несмотря на теоретическое или официальное временное присутствие, усилия по консолидации продолжаются с беспрецедентной скоростью.

Достигнув своей цели с командиром горной бригады, они обнаружили критический характер своей новой контролируемой позиции. «Мы обнаружили ракеты, минометные снаряды и пусковые установки, нацеленные на позиции Армии обороны Израиля, которые мы недавно покинули. Они намеревались нанести вред нашим солдатам — тем же людям, с которыми мы столкнулись несколькими минутами ранее. Мы обнаружили туннели террористов в районах, доступных только для наших подразделений, что исключило необходимость в изнурительных многочасовых переходах по особенно сложной местности».

Добро пожаловать на сирийскую сторону Хермона

Наши машины мчались вперед, разглаживая заснеженный зимний асфальтовый маршрут, ведущий к установленным форпостам на горе Хермон. Через несколько минут асфальт сменился грунтовыми дорогами, отмеченными ярко-красными столбами, обозначающими края обрывов для машин, проезжающих в условиях зимнего снега и густого тумана.

Желтые бульдозеры с флагами друзов и израильтян работали вдоль тропы, выкапывая участки склонов гор и существенно улучшая состояние дорог в качестве дополнительных зимних приготовлений. В последнюю неделю мая, несмотря на жару в Израиле, белые остатки снега все еще отмечали огромную гору. Однако Армия обороны Израиля уже мчится к испытаниям следующей зимы, которые, как ожидается, будут гораздо более сложными, чем все, что было испытано с 1967 года на ранее обозначенной израильской территории Хермон. «Видишь эти красные бочки? Они обозначают границу», — указал А, не отпуская педаль газа. «Добро пожаловать в сирийский Хермон».

Бойцы MTU возглавляли силы, пересекающие территорию, контролируемую Сирией в течение десятилетий. Транспортные средства MTU обеспечивали исключительную проходимость в условиях сильного снегопада. «Эти транспортные средства преодолевают такие снежные условия, как песчаные дюны», — объяснил капитан (в отставке) З. «Мы обыскали бывшие аванпосты сирийского режима, обнаружив большое количество брошенного оборудования, боевых материалов и существенных взрывных зарядов».

«Понаблюдайте за этим горным регионом», — указывает А. «Вы можете получить доступ к аванпостам в глубоких долинах и расследовать текущую деятельность. Мы извлекли различные разведывательные материалы с этих позиций. Сирийские аванпосты представляли собой последний барьер перед Израилем, давая значительную разведывательную информацию, раскрывающую их знания о нас».

Наше путешествие оказывается долгим и пыльным по маршрутам, пока не приспособленным для всех типов транспортных средств. Водитель ведущего Pajero внезапно останавливается, требуя включения силовой передачи. Его автомобиль с трудом спускается по ужасающему склону, в то время как наш Commander движется плавно, создавая в салоне ощущения, напоминающие поездку по шоссе Аялон.

Через несколько километров мы достигаем нашей первой цели – форпоста Мецудата Руах (Крепость Ветра). Примерно полгода назад команда Israel Hayom впервые посетила этот форпост , тогда представлявший собой самое удаленное доступное для гражданского населения место. В пиковые зимние условия бойцы вручную возводили этот форпост на вершинах хребта горы Хермон.

Несколько Hummer с бойцами въезжают на форпост сразу за нами. Эта передовая база горной бригады позволяет Армии обороны Израиля проводить операции на зимних пиковых высотах 9186 футов (2800 метров), выдерживая температуру до -4°F (-20°C) в условиях снега, намного превосходящих возможности катания на лыжах по верхней канатной дороге.

Они вернулись из деревень друзов, расположенных на возвышенностях горных баз, что побудило нас объявить о наличии у нас для них пунктов переливания крови. Будь то лечение атакованных гражданских лиц друзов, как это случалось ранее, или лечение раненых бойцов Армии обороны Израиля, наличие пунктов переливания крови обеспечивает возможность немедленного реагирования, учитывая расширенные сроки эвакуации.

Бойцы аванпоста выполняют несколько основных задач, включая упреждающие наступательные операции по установлению контроля над хребтом, одновременно предотвращая передвижения противника и торговлю оружием между Сирией и Ливаном. До захвата вершины Хермон этот район служил контрабандистам всех мастей, от наркотиков, перевозимых на мулах, до иранских высокоточных ракет, направлявшихся в Хезболлу на грузовиках.

Скамейка наблюдения за форпостом открывает захватывающие виды. Кунейтра выглядит вдалеке, считается относительно спокойной и безопасной, разрешая регулярный доступ журналистов. На скамейке лежат два сирийских шлема, по-видимому, обнаруженные на месте, а следы ожогов на земле указывают на деятельность по приготовлению барбекю. Однако пасторальная внешность обманчива, поскольку в этой угрожаемой зоне в темное время суток происходят только оперативные действия.

Импровизированное кладбище

Наша первоначальная миссия завершена, мы продвигаемся на север, вглубь территории. Справа от нас появляется форпост ООН — среди немногих видимых на поверхности сооружений, поскольку многочисленные сирийские форпосты работают под землей. Методы выживания в Сирии зимой остаются неясными; поиски бойцов выявили крайне суровые условия жизни, а погибших хоронят на близлежащих импровизированных кладбищах.

В небольшой долине мы обнаруживаем особенно удивительный остаток, несущий трагическую историю – остатки ротора израильского вертолета Super Frelon , который потерпел крушение в 1974 году во время миссий по спасению раненых и погибших израильских военнослужащих, оставаясь нетронутым в течение десятилетий. Шесть бойцов погибли в тот ужасный день.

Строительство тропы продолжается и здесь. Прошлой зимой вертолетам ВВС потребовалось сбрасывать парашюты с припасами для альпийских бойцов, поддерживающих присутствие в районе в суровых условиях. В настоящее время горная бригада готовится к развертыванию района бойцов несколькими способами, включая Fortress of Wind в качестве передовой базы и улучшение дорожных маршрутов. Israel Hayom узнал, что возможности альпийских подразделений и снегоходов бригады значительно расширятся в ближайшие месяцы для решения сложных погодных условий в секторе.

Наша следующая цель — Outpost H-1, наиболее удаленный от израильской территории. Когда журналисты в последний раз добирались до этой позиции, они путешествовали на вертолете и снегоходах во время визита министра обороны. В часе езды от верхней канатной дороги по сложным маршрутам, расположенным чрезвычайно близко к столице Сирии, это наша самая сложная точка.

Хезболла даже задокументировала одну операцию командира бригады. «Мы быстро прибыли в район, выполняя определенные задания. После операций мы внезапно увидели наши собственные видео в Telegram, снятые Хезболлой. Они не могли понять наши машины – задаваясь вопросом, кто эти люди, которые мчались по местности на высокой скорости, прежде чем исчезнуть».

Этот форпост использует сирийскую конструкцию, отличающуюся особенно низким качеством. Истребительский вход выявил российское боевое оборудование наряду с сирийскими материалами. В зимние месяцы альпийские истребители действовали с этой позиции против враждебных элементов. Недавние попытки различных элементов контролировать форпосты, расположенные немного севернее H-1 в Сирии, продолжаются, требуя постоянных действий Армии обороны Израиля для их устранения. Это стратегическое пограничное местоположение между Сирией и Ливаном выполняет двойную функцию как критически важный коридор для контрабанды и как вражеский пункт пересечения. До восемнадцати месяцев назад это местоположение играло центральную роль в иранских стратегиях по созданию огненных колец вокруг Израиля.

Президентский дворец на полпути

Наши машины Commander продвигаются за установленную в 1974 году линию разъединения сил, обычно закрытую для стандартных транспортных средств. Джипы легко проезжают мимо блокпостов, достигая заброшенных сирийских позиций по изношенным асфальтовым дорогам.

Этот хорошо обозначенный маршрут разделяет Сирию и Ливан. Город Дамаск находится примерно в 12,4 милях (20 километрах) прямо от нашей позиции. Девятнадцать миль (30 километров) горной сложной дороги отделяют нас от шоссе 1, ведущего в столицу Сирии. Взгляд на горизонт дает вам представление о том, почему это место имеет стратегическое значение и как оно дает Израилю прямой доступ к Хермону в Ливан и Сирию. Один час пути от нашего последнего израильского форпоста приведет вас в Каср аль-Шааб, резиденцию президента Сирии Ахмеда аль-Шараа — более короткий путь, чем возвращение на парковку объекта на горе Хермон.

Старшина С. — боец ​​специализированного подразделения ATV с опытом всего в два месяца. Как ветеран элитного подразделения Egoz, он хорошо понимает северные боевые действия, но описывает эту деятельность как совершенно иную. «Сирия представляет собой совершенно новый мир. Впервые попав в деревни друзов, я был поражен, обнаружив, что их образ жизни отстал на 70 лет от настоящего времени. Я никогда не ожидал участия в таких операциях, сотрудничая с альпийскими бойцами и дополнительными специальными подразделениями».

A описывает отдельные высокорисковые операции, хотя их критическая необходимость остается очевидной. «Командир бригады L поделился незабываемым заявлением: «Я хочу участвовать во всех операциях исключительно с вашим подразделением». Мы сотрудничали с многочисленными специальными подразделениями по всему региону. Мы вошли в бывшие форпосты режима, обнаружив блокноты и папки, содержащие важные разведданные об Израиле. Вы понимаете, что вы сорвали заговор, который был задуман здесь, что-то крупное, успешно спасая жизни молодых солдат. Кто бы мог подумать, что я буду участвовать в таких мероприятиях? Ощущение невероятное».

Хезболла даже задокументировала одну операцию командира бригады. «Мы быстро прибыли в район, выполняя определенные задания. После операций мы внезапно увидели наши собственные видео в Telegram, снятые Хезболлой. Они не могли понять наши машины – террористическая группа задавалась вопросом, кто эти люди и почему они мчались по местности на высокой скорости, прежде чем исчезнуть».

Поездка от нашего последнего израильского форпоста до Каср аш-Шааб, резиденции президента Сирии Ахмеда аш-Шараа, займет один час. Это короче, чем возвращение на парковку объекта на горе Хермон.

«Мы творим историю здесь», — заявил капитан (в отставке) З. «Несколько месяцев назад предложения расположиться на вершине Хермона, в 12,4 милях (20 километрах) от Дамаска по прямой, казались бы несбыточными. Это чрезвычайно стратегическое местоположение выгодно для национальной безопасности Израиля. Наши машины были полноправными партнерами в захвате Хермона, вызывая огромную гордость. Эти машины перевозили командира бригады, который водрузил флаг Израиля на вершине Хермона. Каждая запись здесь возобновляет мое волнение по поводу этого значительного достижения».

Над западными ливанскими горами Шуф начинается закат, возвещающий о времени нашего отправления. Всего в 31 миле (50 километрах) за горными хребтами находится Сидон, в глубине ливанской территории, к которому можно приблизиться через районы Бекаа и Набатия, где самолеты ВВС летают почти ежедневно, совершая атаки и бомбардировки, препятствуя восстановлению Хезболлы.

Вездеходы с грохотом мчатся к верхней канатной дороге обратно, пока вокруг нас кружатся облака пыли, на мгновение скрывая впечатляющие пейзажи, где скрываются некоторые из самых злейших врагов Израиля. «Теперь мы осуществляем гораздо более сильный территориальный контроль, обеспечивая его, чтобы мы могли предотвратить следующее 7 октября», — заключил З.

Сирийская столица отступает позади нас вместе с настойчивыми вопросами – защитит ли эта граница Израиль от террора и иранских угроз в ближайшие десятилетия или забытые мечты о хумусе из Дамаска приближаются к реализации? Время дает ответы. Заходящее солнце освещает золотыми цветами огромную иллюстрацию израильского флага, нарисованную на сирийском форпосте – поправка, израильская установка – по мере того, как мы продолжаем движение на юг. Я на мгновение оглядываюсь назад, наблюдая за новой границей Израиля, в двух пальцах от Дамаска.

www.israelhayom.com/2025/06/06/an-hours-drive-from-al-sharaa-palace-a-journey-to-the-syrias-danger-zone/