Коалиционный кризис преодолен? Итоги политической недели

Публикацию подготовил политический обозреватель Newsru.co.il Габи Вольфсон

От редакции Newsru.co.il: данный обзор был подготовлен до того, как Израиль атаковал Иран

В ночь на 12 июня в израильском парламенте голосовали за закон о роспуске Кнессета. За закон проголосовали два депутата от партии «Агудат Исраэль», входящей в блок «Яадут а-Тора». Яаков Теслер и Моше Рот выполнили распоряжение Совета знатоков Торпы и проголосовали за роспуск Кнессета. Исраэль Айхлер голосовал против, поддержав линию Ицхака Гольдкнопфа. Не вдаваясь в детали ультраортодоксальной политики, можно с уверенностью сказать, что этот раскол стал единственным политическим следом, который сотрясал коалицию на протяжении последних дней.

Вопрос призыва ультраортодоксов витает над израильской политической системой, начиная с 1998 года, когда БАГАЦ постановил, что действовавшая до тех пор система освобождения ультраортодоксов на основе принципа «Торато омануто» незаконна, и потребовал от Кнессета принять закон, упорядочивающий эту практику. После этого вопрос закона о призыве стал постоянной темой политических дебатов, предвыборных кампаний и коалиционных кризисов. Можно предположить, что соглашение, достигнутое Юлием Эдельштейном, не ставит точку в этом вопросе. В крайнем случае, многоточие.

Даже если представить, что на основе принципов, согласованных сторонами, удастся сформировать законопроект, далеко не очевидно, что он будет утвержден Верховным судом. А если это произойдет, далеко не очевидно, что радикальные круги светско-либерального толка не потребуют от следующего правительства отменить этот закон и принять другой, более радикальный. Никто – от судей Верховного суда до общественных активистов, включая ультраортодоксальных функционеров, не откажутся так легко от влияния на один из самых горячих вопросов израильской общественной дискуссии.

С политической точки зрения, все закончилось так, как того хотел премьер-министр Биньямин Нетаниягу. Соглашение достигнуто, Юлия Эдельштейна увольнять не пришлось, принятые договоренности объективно являются шагом в правильном направлении – достаточно ли существенным шагом, каждый решит для себя, и самое главное – благодаря усилиям оппозиции в ближайшие шесть месяцев никто не может подать законопроект о роспуске Кнессета, кроме самой коалиции. Что может быть прекраснее, когда тебе ничто не угрожает и все подчинено? Очередная политическая победа Нетаниягу. По крайней мере, временная.

Итоги кризиса: коалиция

Этот кризис был ожидаем. Закон, освобождающий учащихся йешив от службы, был записан в коалиционных соглашениях, однако не получил дальнейшего продвижения. Сначала были попытка юридической реформы и борьба вокруг нее, затем война, а закон о призыве так и оставался не принятым. Ультраортодоксы ждали, вяло требовали, неубедительно угрожали, Нетаниягу не очень активно реагировал, в основном подталкивая главу комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Юлия Эдельштейна в сторону достижения соглашений с ультраортодоксами. Когда терпение раввинов лопнуло, а давление избирателей на политических функционеров стало ощутимым, было уже поздно. Разразился кризис.

По другую сторону баррикады находился глава комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Юлий Эдельштейн. С самого начала, а особенно после увольнения министра обороны Йоава Галанта, он занял позицию, декларативно игнорирующую коалиционные и политические аспекты дискуссии по закону о призыве. На протяжении недель многим казалось что Эдельштейн сознательно ведет дело к развалу коалиции. Он, со своей стороны, снова и снова повторял, что стремится не к развалу коалиции, а к изменению ситуации в вопросах призыва в ЦАХАЛ.

Нетаниягу оказался посредине. Совсем как в тот драматический момент в Кнессете, за минуту до голосования по закону, ограничивающему действие принципа неприемлемости, Нетаниягу сидел между Галантом и Левином, слушал их дискуссию и не вмешивался, так и на сей раз он оказался между Эдельштейном с одной стороны и ультраортодоксамльными партиями с другой. Премьер-министр отлично понимал, что ультраортодоксам необходима хоть какая-то картина победы. Понимал он и то, что у него нет легитимации, в первую очередь в «Ликуде», идти на поводу у ШАС и «Яадут а-Тора» вплоть до увольнения Эдельштейна. Он встречался , говорил, убеждал, призывал, взывал. Короче говоря, делал политику, делал то, что умеет делать лучше, чем кто-либо еще. И в итоге своего добился.

На руку коалиции сыграло и то обстоятельство, что рядом с Нетаниягу находился талантливый и энергичный политический игрок, режиссер и сценарист в одном лице как Арье Дери. Глава ШАС очень не хотел развала нынешней коалиции. И дело не только в том, что многие избиратели гораздо более правые, чем религиозные, а значит у них есть свои сантименты по отношению к нынешнему правительству. Но есть и практический аспект. Глава ШАС хочет завершить процесс назначения приближенных на несколько вакантных должностей, в частности раввинов городов. Роспуск Кнессета и начало предвыборного периода может сорвать эти планы. Именно поэтому глава ШАС выборов очень не хотел.

Дери однако отлично понимал, что если «Дегель а-Тора» заупрямится, остановить этот процесс будет практически невозможно. ШАС не обязаны идти по стопам хасидов Гольдкнопфа, а вот перечить раввинам «литовского» направления Дери не может по сей день. Раввин Шах, один из крупнейших раввинов «литовского» направления, имеет ореол создателя партии ШАС, и лидеры сефардский ультраортодоксов хранят пиетет, смешанный с комплексом неполноценности по отношению к раввинам «Дегель а-Тора». Это проявляется и в политических аспектах. Не случайно 11 июня Дери прикладывал особые усилия, пытаясь смягчить позиции именно Моше Гафни. В итоге глава «Дегель а-Тора», который также не торопится на избирательные участки, пошел на попятный.

О соглашении между Эдельштейном и связкой Дери-Гафни можно говорить долго. Главный плюс их формальное соглашение ультаортодоксов на призыв тысяч молодых людей каждый год, без разделения на учащихся йешив и остальных, а также согласие на санкции, в том числе персональные. Главный недостаток (и далеко не единственный) заключается в том, что никто, или почти никто в политической системе не верит в то, что закон будет принят или будет выполняться.

Достигнутое соглашение временно понизит и напряженность в «Ликуде». Разногласия по закону о призыве поделили фракцию на две части – тех, кого бесили ультраортодоксы, и тех, кого бесил Юлий Эдельштейн. Соглашение, даже спорное и временное, дает возможность вернуть шпаги в ножны и продолжить вместе, по крайней мере, до праймериз. Почти не вызывает сомнений, что конфликт вокруг закона о призыве отразится и на том, как проголосуют ликудники на праймериз перед выборами в Кнессет 26-го созыва. Место, которое займет Юлий Эдельштейн, станет своего рода лакмусовой бумажкой.

Коалиция выиграла несколько недель, которые «Яадут а-Тора» готова предоставить для превращения «принципов», договоренных с Юлием Эдельштейном, в текст законопроекта.

Однако выигрыш существеннее. Оппозиция, по своим мотивам, о которых речь пойдет дальше, приняла решение вынести на голосование закон о роспуске Кнессета несмотря на то, что в тот момент было ясно, что у него нет шансов быть утвержденным. Закон можно выносить на рассмотрение не чаще, чем раз в полгода. При этом очевидно, что закон о роспуске – самое эффективное средство, находящееся в руках оппозиции. Сейчас она отказалась от него на шесть месяцев. Формально законопроект о роспуске может представить еще и спикер Кнессета, однако ни у кого нет сомнений в том что Амир Охана станет действовать только и исключительно в интересах премьер-министра и коалиции. Остается вотум недоверия. Однако по действующему в Израиле закону, вотум недоверия может быть только конструктивным. Иными словами, оппозиции недостаточно получить 61 голос. Ей необходимо представить согласованную кандидатуру альтернативного кандидата. Невозможно представить, что Авигдор Либерман, Яир Голан и Айман Удэ договорятся о таком едином кандидате. Ключи от роспуска коалиции и досрочных выборов, остаются у Биньямина Нетаниягу.

Итоги кризиса: оппозиция

Единственное, что действительно может дать оппозиции основания для некоего чувства удовлетворения – это определенный раскол в коалиции. Расшатывание коалиционной конструкции, создание атмосферы, в которой из коалиционной стены вываливаются кирпичи – это едва ли не главная задача любой оппозиции. В этом аспекте своей деятельности нынешняя оппозиция до сих пор терпела полный и абсолютный провал. Коалиция, начавшая свою работу с 64 мандатами, после года борьбы вокруг реформы и двадцати месяцев войны, не только не развалилась, но и опирается на 68 мандатов. Это ничто иное как обвинительный приговор оппозиции. Именно поэтому оппозиционерам было так важно продемонстрировать хоть какое-то достижение в деле развала коалиции. Голосование Рота и Тесслера, а также увольнение Гольдкнопфа дают им хоть какую-то картину достижения. Ради нее В НДИ настаивали на вынесении на голосование закона о роспуску Кнессета, даже когда у него уже не было никаких шансов на утверждение.

За кулисами этого процесса продолжается борьба за лидерство в оппозиции. Авигдор Либерман настоял на голосовании за обреченный на провал законопроект. В «Еш Атид» возражали, однако позиция Либермана взяла верх.

Цена, которую в оппозиции заплатят за этот не большой имиджевый успех, весьма высока. До декабря теперь никто не сможет вынести на рассмотрение законопроект о роспуске Кнессета. В оппозиции считают такую цену приемлемой. В конечном счете, говорят там, коалиции всегда разваливаются сами и проваливаются внутрь себя. Когда это произойдет, когда коалиция закончит свое эффективное существование, найдется механизм, который поставит точку. Этот момент, говорят в оппозиции, надо по возможности приближать.

И в этом вопросе в оппозиции вновь надеются на ультраортодоксов. Если закон о призыве принят не будет, «Яадут а-Тора» вновь перестанет голосовать с коалицией. Такие шаги может не приведут к автоматическому развалу правительства, но основательно осложнят работу коалиции. Долго так она работать не сможет.

Именно в разгар коалиционного кризиса, стало известно о решении Бени Ганца объявить о выборах на пост главы «Махане Мамлахти». Ожидается, что против Ганца будет баллотироваться депутат Кнессета Гади Айзенкот. На заседании фракции, он трижды отказался отвечать на вопросы журналистов о своих дальнейших политических шагах, однако ни у кого нет сомнений в том, что он видит себя преемником Бени Ганца.

Яир Лапид, в свою очередь, ищет не преемника, а пути к восстановлению своего статуса. Одним из таких путей все чаще называют возможность восстановления союза с Бени Ганцем, в рамках единого списка. В «Еш Атид» не подтверждают, но и не опровергают эту информацию. В то же время, ни сам Яир Лапид, ни другие депутаты от его партии не отвергают эту возможность. «Мы сделаем все необходимое для того, чтобы сменить это правительство», – как заклинание повторяют они.

И последнее. После того, как кризис вокруг закона о призыв, если не разрешился, то по меньшей мере, поутих, коалиция возвращается к обычным будням – противостоянию с юридическим советником правительства Гали Баарав-Миарой.

Она предоставила Нетаниягу возможность назначить Ш. на должность исполняющего обязанности главы ШАБАКа вместо Ронена Бара, чья каденция заканчивается 15 июня. Это временно разрешает кризис вокруг должности глава ШАБАКа, однако вопросов по поводу должности юридического советника правительства это не отменяет. 17 июня должны состояться слушания по делу Гали Баарав-Миары перед комиссией министров, созданных правительством (весьма вероятно, что они будут перенесены из-за войны с Ираном – прим.ред.). Баарав-Миара уже дала понять, что не намерена являться на это мероприятие. За два дня до этого правительство должно представить свой ответ на иск, поданный в БАГАЦ против ускоренного пути увольнения Гали Баарав-Миары. Развязка и по этому вопросу приближается.

www.newsru.co.il/israel/13jun2025/polit_701.html