Греция может многому научиться от Израиля

В то время как текущие действия Турции в бассейне показывали эту надежду как принятие желаемого за действительное, они также давали Греции возможность лучше понять Израиль и, соответственно, сформировать двустороннее партнерство (часто трехстороннее с участием Кипра).

Вместо того, чтобы культивировать иллюзии, Афины должны прояснить, чего они ждут от Иерусалима, и вести искренний диалог по всем вопросам, представляющим общий интерес.

Это особенно актуально в связи с приходом к власти новой американской администрации.

Последние четыре месяца были назидательными для греко-израильского партнерства. Отсутствие военного союза между двумя странами (и Кипром) стало очевидным во время продолжающегося кризиса в Восточном Средиземноморье и показало ограниченность многообещающей схемы сотрудничества сторон.

Греческие политики, принадлежащие как к СИРИЗА, так и к правящей в настоящее время партии Новая демократия, основывали свою внешнюю политику по отношению к Израилю на иллюзии, что Иерусалим поддержит Афины или что греко-израильское партнерство само по себе будет действовать как щит против турецких амбиций в регионе, но израильская сторона никогда не проявляла интереса к активному участию в греко-турецких спорах.

Тем не менее, она демонстрирует свою дипломатическую солидарность с Грецией, насколько это возможно.

Греция неправильно понимает Израиль.

Хотя Израиль иногда изображается в греческом общественном дискурсе как модель, которой нужно следовать, неясно, что это может повлечь за собой. Греция не сталкивается с проблемами, подобными тем, с которыми борется Израиль; она не находится под постоянной угрозой со стороны государств и негосударственных субъектов, которые работали бы по ее уничтожению.

Израиль обладает совершенно другой стратегической и военной культурой, которую нельзя применить в Греции или принять обществом. Даже увеличение срока службы в армии с девяти до 12 месяцев было трудным решением для греческих политиков. Нет сомнений в том, что Турция угрожает Греции и будет продолжать это делать до тех пор, пока Греция продолжит разоблачать турецкие запугивания в своих переговорах с США и ЕС.

Ситуация усугубляется исследованиями турецкого судна Oruc Reis, которое проводило исследования в еще не разграниченных морских зонах. Без оправдания поведения Турции, это (цинично) означает, что рано или поздно двусторонние переговоры по этому поводу должны начаться.

Израиль и Ливан, например, вступили в диалог, чтобы разрешить свой спор о морской границе, несмотря на другие серьезные проблемы. Крайне тревожным элементом в Восточном Средиземноморье является то, что конфликты выходят за рамки споров о морских зонах.

После избрания Эрсина Татара на Северном Кипре Анкара начала преследовать новую повестку дня по созданию двух государств на острове. Эта динамика еще недостаточно оценена западными аналитиками, которые настаивают на необходимости создания двухзональной двухобщинной федерации под эгидой ООН.

Так где мы сейчас находимся? Греция, Израиль и Кипр активизируют свои контакты на высоком уровне.

27 октября 2020 года в греческой столице состоялась трехсторонняя встреча министров иностранных дел Дендиаса, Ашкенази и Христодулидеса. Ашкенази высоко оценил региональное сотрудничество как «центральный стратегический компонент обеспечения мира, стабильности и экономического процветания».

13 ноября в Никосии состоялась трехсторонняя встреча министров обороны Панагиотопулоса, Ганца и Петридеса. Ганц сказал, что все трое договорились продвигать крупномасштабное промышленное сотрудничество, которое укрепит оборонный потенциал и создаст тысячи рабочих мест для всех трех стран. Греции будет выгодно, в частности, развивать сотрудничество с Израилем, кроме подхода к нему с реалистической точки зрения после долгого периода, когда они принимали желаемое за действительное.

Перспектива президентства Байдена рассматривается двумя партнерами совершенно по-разному. В то время как Афины узко рассматривают его последствия для греко-турецких отношений, Израиль в целом оценивает потенциальные изменения для ландшафта Восточного Средиземноморья и Ближнего Востока. Афинам необходимо понять, что внешнюю политику новой американской администрации не будут определять греко-турецкие отношения. Эти отношения, вероятно, будут помещены в корзину критических вопросов, среди которых Израиль будет занимать видное место.

В интервью газете Jerusalem Post в 2018 году вероятный министр обороны Байдена Мишель Флурнуа раскритиковала президента Трампа за то, что тот оставил Сирию режиму Башара Асада и Ирану. На той же волне бывший советник президента Обамы по национальной безопасности Сьюзан Райс сочла решение Трампа вывести американские войска из Сирии «безумием для летучих мышей». Пересмотр американской стратегии в Сирии в сотрудничестве с Израилем, Россией и Турцией будет иметь последствия для всего региона.

Более того, назначенный Джо Байденом госсекретарь Тони Блинкен, который поддерживал стремление администрации Трампа к установлению официальных дипломатических отношений между Израилем и ОАЭ, Бахрейном и Суданом, не игнорирует израильско-палестинский вопрос. Напротив: он верит в решение двух государств.

Избранный вице-президент Камала Харрис, со своей стороны, пообещала возобновить помощь палестинцам и возобновить связи.

Пообещав защищать палестинцев, президент Турции Эрдоган, возможно, найдет возможность усилить региональную роль своей страны.

Сам Блинкен сказал в ходе дебатов в Гудзоне в июле прошлого года, что администрация Байдена будет работать, чтобы «найти способ установить более продуктивные и позитивные отношения с Турцией».

Хотя Греция не вмешивается в стратегическое мышление Израиля, она может проконсультироваться с ним по поводу того, будет ли участие (на согласованных условиях) или исключение Турции лучше служить их общим интересам в период президентства Байдена. Таким образом, они могли бы координировать свои действия не только в непосредственной близости, но и в США. Такая дипломатия не обязательно должна вестись в центре внимания СМИ.

Греция и Израиль (и Кипр) могут и дальше укреплять свою дружбу и углубить свои стратегические отношения. Излишне говорить, что новые инициативы, такие как организация экономических конференций с участием ОАЭ и Бахрейна, а также группы управления COVID-19, только облегчают процесс создания всестороннего взаимодействия.