Загадка журналиста Михаила Кольцова

31 мая 1898 года в семье простого киевского обувщика Ефима Фридлянда родился мальчик, которому дали известное библейское имя Моисей. Отец очень хотел дать своим детям достойное образование, поэтому старался, как мог. В конечном счете, он добился своего. Его сыновья Моисей и Борис выросли любознательными и работящими людьми, сумевшими достичь в своей сфере значительных высот. Моисей, впоследствии изменивший свое имя на Михаил, стал видным журналистом, а Борис – художником-карикатуристом.

Журналистика притягивала мальчика с ранних лет. Еще в детстве братья создавали домашний журнал, в котором Моисей отвечал за статьи, а Борис – за иллюстрации. Подобную же работу они проводили, учась в школе, где совместно выпускали рукописный журнал.

После окончания школы Моисей отправился в Петроград, где поступил в институт. В столице он продолжил свою журналистскую практику, начав в 17-летнем возрасте печататься в столичных изданиях. Вскоре грянула Февральская революция, которую юноша принял всей душой. Под псевдонимом Ефимович молодой журналист выпустил брошюру, наполненную восторгами относительно дел Временного правительства и его лидера Керенского.

Вскоре наступило отрезвление. Керенский и Временное правительство оказались несостоятельными руководителями, и в октябре они были свергнуты большевиками. К этому времени Моисей Фридлянд окончательно сменил имя. Теперь он стал именоваться Михаил Кольцов, оставив отчество Ефимович. Молодой человек активно участвовал в революционных событиях, нарком просвещения Луначарский рекомендовал его к вступлению в РСДРП(б). Однако, вступив в партию, Кольцов недолго пробыл ее членом. Спустя несколько дней молодой журналист вышел из нее, мотивируя это политическими разногласиями.

Он продолжил свою журналистскую практику, и осенью 1918 года был командирован в Киев, в котором на тот момент времени творилась настоящая неразбериха. Там регулярно менялась власть. Очередные правители больше занимались бесчинствами и разгулом, чем наведением элементарного порядка. Тогда Кольцов в одном из ведущих киевских изданий опубликовал разгромную статью, в которой честно описал все те безобразия, происходившие в городе. В тот период времени публикация подобного материала могла расцениваться как подвиг.

Старания Кольцова в Киеве и фронтах гражданской войны были замечены. По окончании активных боевых действий он приехал в Москву, принят в Наркоминделе, где Кольцову предложили возглавить информационный отдел. Молодому перспективному сотруднику прочили карьеру дипломата, однако он предпочел полюбившуюся журналистику и вскоре перешел работать в газету «Правда», став со временем фактически ее главным редактором.

Именно на этом поприще максимально раскрылся талант Кольцова. В своих бесконечных поездках по стране он находил и подавал в нужном свете материалы о жизни народа, развитии промышленности и сельского хозяйства. Михаил в числе первых спускался в строящееся московское метро, видел, как испытывали новые самолеты, писал репортажи об открытии ГЭС. Именно Кольцов открыл стране молодого талантливого писателя Николая Островского, парализованного и ослепшего от последствий ранений, полученных в ходе боев гражданской войны.

Помимо чисто журналистской практики он занимался редакторскими работами в различных популярных журналах, инициировал создание книжной серии «Жизнь замечательных людей». Михаил Ефимович смог организовать работу полиграфического комбината, силами которого выпускались издания, в которых он публиковался. Но и это была еще не вся работа, выполнявшаяся этим энергичным человеком. Он поддерживал переписку и дружественные отношения с видными зарубежными писателями коммунистического толка или просто старавшихся объективно оценивать сложившуюся ситуацию. Принимал многочисленных гостей в СССР, сам посетил несколько стран.

Настоящей проверкой на прочность стала для Кольцова война в Испании. Взяв себе имя Мигеля Мартинеса, он уже летом 1936 оказался в Барселоне. Официальной задачей журналиста было написание корреспонденций о событиях в борющейся с фашизмом Испании. Однако у него была еще одна задача, о которой широкая общественность не знала. В Испанию Кольцов был прислан как негласный представитель советских властей, политический советник и личный представитель Сталина при республиканском правительстве.

В процессе своей работы в Испании Михаил делал заметки для себя. Позже они стали основой книги, написанной им о событиях в борющейся республике, под названием «Испанский дневник». После того как журналиста в 1938 году отозвали обратно в СССР, он опубликовал свою книгу, из-за чего популярность его достигла пика. Он получил государственную награду, стал депутатом Верховного совета РСФСР, и даже, не имея высшего образования, получил звание члена-корреспондента Академии Наук СССР.

Однако наряду с доброжелателями журналиста имелись и люди, завидовавшие его славе. Они посылали доносы на Кольцова, в которых показывали его как морально разложившегося писаку, в трудное для страны время путешествующего по заграницам и даже сожительствующего там с немецкой шпионкой Марией Остен. Никого из этих «доброхотов» не волновало, что эта женщина была немецкой коммунисткой.

К сожалению, данные зерна зла упали на подготовленную почву. В стране в это время бушевала машина репрессий, получившая впоследствии название Большого террора. Сотрудниками НКВД могли быть арестованы люди, относящиеся к любым категориям населения. Не были исключениями даже члены правительства и депутаты советов разного уровня.

За Кольцовым пришли ночью 12 декабря 1938 года. Набор обвинений был стандартным: троцкизм, организация заговора против советской власти и ВКП(б), работа на иностранные разведки. Когда в страну из Парижа приехала его гражданская жена, немецкая коммунистка и писательница Мария Остен, она также была арестована. Не помогли прекрасному журналисту, ни отличная биография, ни обращения его друзей в высокие инстанции.

После более чем годового следствия из измученного допросами Кольцова были выбиты требуемые признания, после чего состоялся суд и почти моментальный расстрел. Звезда выдающегося советского журналиста закатилась 2 февраля 1940 года. Его жену расстреляли уже во время войны, в Саратове, в 1942. Родной же брат журналиста, художник-карикатурист Борис Ефимов, в процессе репрессий не пострадал, а в 1950-е годы даже дважды номинировался на Сталинскую премию.

О надуманности ареста и убийства Михаила Кольцова говорит тот факт, что практически сразу после кончины Сталина, в 1954 году, репрессированный журналист был посмертно реабилитирован.