Такого нет ни в одной стране мира

Политики давно покупают краткосрочное затишье, взамен давая террористическим организациям возможность распоряжаться в тюрьмах. Вот и членов «Исламского джихада» посадили вместе, вопреки рекомендации, которую еще в 2014 году дала комиссия по расследованию аналогичной попытки побега.

Удивительно узнать, что значительное увеличение бюджета Управления тюрем, сделанное в последнее десятилетие, пошло на увеличение ставок, зарплат и пенсий, но не на усиление технических средств надзора. Технологически, израильские тюрьмы отстают от западных на целое поколение. Даже «глушилки» сотовой связи не были активированы, потому что политики хотели тишины.

Запущенная болезнь

А какой политик тут правил в последние 12 лет? Биньямин Нетаниягу. Он и есть главный виновник. Впрочем, такой была его политика во всех сферах, а не только в ШАБАСе: ничего не делать. Не решать проблемы. Не поднимать волну. Тянуть время в надежде, что кризис будет «отложен» и придется на более поздний срок.

Но пресса не обвиняет его в этом, не связывает с побегом. Возможно, у него есть особый тефлоновый костюм, к которому не пристает грязь, как, впрочем, и по другим его делам. Глава оппозиции провел двухнедельный отпуск на Гавайях, на частном острове и в отеле, номер которого стоит 20 000 долларов за ночь. Если бы другой депутат поехал туда, да еще в разгар политической борьбы с правительством, содрогнулись бы небеса. И островом, и отелем владеет миллиардер Ларри Элисон. Ну и что? Винит ли кто-то за это Нетаниягу? Тефлон, как уже было сказано… Через день после этого он пришел в кнессет, чтобы сказать, что проект бюджета — плохой, наносящий ущерб фермерам и слабым слоям населения; устроить из этого шоу, наполненное ложью…

На самом деле, 7 сентября политики и высокопоставленные лица должны были собраться на праздничный съезд, который стал бы историческим: ШАБАС, через 72 года после своего создания, должен был подписать соглашение, пойдя на реализацию большого плана реорганизации работы тюрем, что позволило бы им, пусть и с большим опозданием, вступить в XXI век.

Подготовку к церемонии подписания завершили загодя, и все бы прошло по плану, если бы не неожиданное событие: побег.

Непосредственных виновных, конечно, накажут: отправят домой надзирательницу, заснувшую на сторожевой вышке, и командирам инженерно-строительного департамента достанется, да — но все, кто следил за деятельностью управления тюрем в последние годы, знают, что эта бомба тикала давно, и люди, которые несут ответственность за случившееся, занимают куда более высокие посты.

Технологии прошлого века

Когда стало известно о побеге, в сети появились фотографии личных карточек заключенных. В соцсетях иронизировали: карточки есть, а заключенных нет. На самом деле, эти карточки — одна из частей проблемы.

Когда заключенный покидает тюремный блок, охранник… переворачивает лежащую на столе карточку «спиной». Когда возвращается — переворачивает обратно. И так каждый раз. Иногда выход и возвращение записывают в тетрадке, реже — отмечают в табличке Excel. Ни о какой «цифровой логистике» и речи нет. Иными словами: чтобы купить в магазине жевательную резинку, нужно, чтобы оборудование считало ее штрих-код. А чтобы вывести заключенного из тюремного блока — достаточно перевернуть карточку.

Есть ли другие страны, в которых тюремные двери открываются ключом, висящим на огромной связке, а в коридорах нет ни камер, ни датчиков слежения? В которых вся система безопасности полностью зависит от человеческого фактора, от караулов до пересчета заключенных? В которых вход и выход арестантов записывается в школьной тетради? Потому-то сотрудникам тюрьмы «Гильбоа» и понадобилось два часа, чтобы обнаружить пропажу людей, и потом еще полчаса, чтобы выяснить, сколько их сбежало. Так что не надо вину за всю эту импотенцию возлагать на одну заснувшую надзирательницу!

Наконец-то здесь начнут считать государственные деньги

Более того: не только она, но и другие надзиратели могут мирно дремать на своих постах, после того как число их — относительно численности заключенных — резко изменилось и составило один к двум! То есть на двух заключенных — один надзиратель. Это самое высокое соотношение в мире. На практике это приводит к дублированию ролей и нулевому уровню управления рисками.

Бюджет ШАБАСа за последние 10 лет удвоился: с 1,8 млрд до 3,77 млрд шекелей в год. Хотя число заключенных в тот же период уменьшилось. Так что, по идее, тут вполне могли начать меньше полагаться на человеческий фактор, внедрять новые технологии, автоматизировать процессы. Но не тут-то было! Из 3,77 млрд три — то есть около 80 процентов всех денег — были потрачены на зарплаты 9214 надзирателей, а также на пенсии. А зарплаты тут — от 15 до 57 тысяч в месяц для офицеров, и на пенсию, где будут получать от 13 до 16 тысяч в месяц, они выходят досрочно. И эти зарплаты увеличивались — автоматически, число высокопоставленных офицеров увеличивалось — без оглядки, но в то же время Управлению тюрем… не хватает денег на закупки нового оборудования.

Организационная близорукость, отсутствие бюджетного планирования, стратегия «тушения пожаров» — вот причины побега. И ответственность за этот провал полностью лежит на управленцах, а точнее — былых министрах и высшем руководстве самого Управления тюрем.

Эта реальность складывалась годами. Но после долгих лет, когда министерство внутренней безопасности практически не функционировало, теперь у минфина есть, с кем обсудить грядущую реформу ШАБАСа. В проект бюджета на 2022 год заложено закрытие 5-8 наиболее древних тюрем. Будут выставлены на аукцион земли, на которых они стоят. Полученные деньги пойдут на строительство одной большой, высокотехнологичной и эффективной тюрьмы — вероятно, в районе Мегиддо. Одно из преимуществ большой тюрьмы на 1600-2800 заключенных — в том, что не требуется перевозить заключенных с места на место, да и соотношение надзирателей можно будет сократить, с 1:2 до 1:3,5. Экономия на этом уже обеспечивает средства, необходимые для строительства: от 500 до 800 млн шекелей. Без каких-либо бюджетных добавок.